и вести нормальную жизнь честного труженика, который каждый день ходит на работу.
«Вероятно, он вообразил себе, что Изи, будучи колдуньей, способна избавить его от заклятия, которое не дает ему стареть», – подумала девочка.
«Перестань терзаться! – вмешался в ее мысли синий пес. – Лучше смотри внимательнее по сторонам, а то еще наступишь на змею. Себастьян остался в прошлом! Он всего лишь один из юношей, которые встретятся тебе на пути. Ты слишком молода, чтобы считать его единственной любовью в своей жизни».
Он был совершенно прав, и Пегги постаралась встряхнуться. В самом деле, ей не следовало забывать, что они пробираются через враждебную территорию, где смерть подстерегает их на каждом шагу.
– Почему ты хочешь начать именно с овец? – вдруг спросил Наксос, золотые волосы которого сияли в ярком полуденном освещении.
– Потому что они – мирные животные, добрые, – объяснила Пегги Сью. – Овцы не могут причинить нам вреда, а мне достаточно остричь трех или четырех из них, и дело будет сделано. Я смогу связать себе костюм-невидимку, не пролив ни капли крови.
– Это верно, – признал Наксос. – Но все-таки невидимость немножко устарела… Я хочу сказать, мне такой способности недостаточно, я хочу чего-то более существенного.
– Понимаю, – вздохнула Пегги, – ты мальчик, и тебя привлекают способность к разрушению, физическая мощь, схватки с монстрами. А мне такие возможности совсем не нужны. Я предпочитаю действовать хитростью. Если я стану невидимкой и смогу проходить сквозь стены, то сумею быть полезной очень многим людям. Я буду чем-то вроде призрака-шпиона… И мне это очень нравится.
В ответ Наксос только скептически хмыкнул. Доводы Пегги явно казались ему не слишком убедительными. Он на мгновение задумался, затем прибавил:
– А как ты будешь стричь овец, если они невидимые?
Пегги пожала плечами.
– Лоба объяснила мне, что их можно увидеть, когда они спят, – сказала она. – Во сне животные не могут контролировать свою способность оставаться невидимыми, и она перестает действовать. Засыпая, овцы сразу становятся заметными.
– Понятно, – отозвался Наксос. – Все равно как езда на велосипеде, верно? Как только перестаешь крутить педали, он останавливается. А крутить педали во сне очень трудно…
Они умолкли, потому что приближалась граница территории, где обитали змеегривые львы и которую им надлежало старательно обойти.
– Если мы пойдем вдоль гряды из белых камней, то останемся вне их досягаемости, – заключила Пегги Сью, сверившись с картой. – По словам Лобы, львы никогда не пересекают эту преграду, потому что за ней растет трава, ядовитая для рептилий.
