Впереди всех ехал герольд с трубой и знаменем. Немного позади него — двадцать четыре егеря с ружьями, пистолетами и саблями. За ними — железная карета с выпуклым императорским гербом, в которую было впряжено шестнадцать лошадей. Еще двадцать четыре конных егеря следовали за каретой; а по обеим ее сторонам скакало двенадцать всадников эскорта. Сто тысяч золотых дукатов, тысячи унций серебра — и все это должно было осесть в императорской казне.
По долине легендарный Конвой проезжал быстрым галопом. Сто лет назад Лука Бугай решился напасть на Конвой, и, на удивление, у него все сошло как по маслу. Такое случилось впервые, и эскорт испугался. Потом Лука Бугай бежал на Восток и зажил там важным господином.
Несколько лет спустя кое-кто из разбойников тоже попытал счастья. Назовем лишь некоторых: Джованни Кошель, Немец, Серджо Мышегуб, Граф, Атаман Тридцати. Всех их нашли поутру на обочине дороги с проломленными черепами.
— Большой Конвой? — изумленно переспросил мальчик. — И ты вправду решил на него напасть?
— Хочу рискнуть. Если дело выгорит, я обеспечен на всю жизнь.
Так говорил Гаспар Планетта, но в глубине души ни о чем подобном он, конечно же, не помышлял. Нападение на Конвой — даже окажись вместе с ним человек двадцать — выглядело бы чистейшим безумием. А уж в одиночку!..
Он хотел пошутить, но мальчик ему поверил и посмотрел на Планетту с восхищением.
— А скажи мне, сколько вас будет?
— По меньшей мере человек пятнадцать.
— А когда же вы соберетесь?
— Время терпит, — ответил Планетта. — Надо посоветоваться с товарищами. Дело-то ведь нешуточное.
Но дни летели себе и летели. Лес начал понемногу рыжеть. Мальчик нетерпеливо ждал. Планетта не разуверял его, и долгими вечерами, сидя у огня, они строили грандиозные планы. Планетту это забавляло. Но постепенно он тоже уверовал, что именно так все и произойдет.
Одиннадцатого сентября, в канун заветного дня, мальчик где-то пропадал до позднего вечера. Когда он вернулся, лицо у него было мрачное.
— Что случилось? — спросил Планетта, по обыкновению усаживаясь у очага.
— А то, что я встретил наконец твоих товарищей.
Наступило долгое молчание. Было слышно, как в очаге постреливают дрова. Снаружи в зарослях завывал ветер.
— Ну так что? — спросил наконец Планетта, стараясь, чтобы голос звучал шутливо. — Они тебе, к слову сказать, все растолковали?
— Да, — ответил мальчик. — Именно что все.
— Ладно, — сказал Планетта, и в наполненной дымом халупе снова наступила тишина; освещал помещение только огонь очага.
