Наслаждение Кэйлы достигло той наивысшей точки, когда желание становится невыносимым. Она полностью была во власги необузданного мастерства языка и рук Джека. Женщина извивалась под ним, не в силах вынести напряженное ожидание… Вдруг Джек исчез…
Кэйла открыла глаза и увидела, что он лежит на полу перед кушеткой, бормоча себе под нос ругательства.
— Прости. — Кэйла протянула ему руку, запахивая блузон второй рукой. — Ты ушибся?
Джек выглядел страшно раздосадованным.
— Со мной все в порядке, прорычал он, опираясь рукой на кофейный столик и присаживаясь на кушетку. — Думаю, нам лучше переехать ко мне в спальню, — добавил он уже с шаловливой ухмылкой, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.
Но не успели их губы соприкоснуться, как она остановила его.
— Я не могу. — И, передвинувшись на дальний конец кушетки, добавила: — Хочу, но не могу!
— Но почему?
Вместо ответа женщина разрыдалась.
— Ну вот этого как раз не надо. — Джек заметно встревожился. Он обнял Кэйлу и уложил ее на спину. — Я ненавижу слезы. Не плачь. Я запрещаю тебе реветь. А, черт. — Джек нежно поглаживал ее, словно маленького ребенка. — Я ведь не насиловал тебя. Ты же меня не боишься?
Кэйла покачала головой, не прекращая рыдать.
— В чем тогда дело? Мне ты можешь все рассказать, — уговаривал Джек. — Если хочешь, можешь даже поплакать на моем плече. Оно вполне широкое.
— Б… Бр…
— Что-что? — Джек недоуменно уставился на женщину.
— Брюс…
— Этот слизняк, что ли?
— Он врач, а не слизняк.
— У него душа слизняка.
— Он хочет отобрать у меня Эшли!..
Джек злобно выругался и успокаивающе обнял Кэйлу за плечи.
— Никто не посмеет отобрать у тебя твою малышку.
— Никогда не утверждай того, в чем не уверен. Сейчас я не могу рисковать и не должна завязывать с тобой любовные отношения, от этого зависит сохранение моих прав опеки над Эшли. Если я… в общем, Брюс может заявить, что я плохая мать. И не спрашивай меня, как он об этом узнает, просто узнает, и все. Наверняка уже нанял какого-нибудь детектива. На деньги Тани они могут себе это позволить. Он заявил, что суд предпочтет полную семью семье одинокой работающей матери. Такие случаи сейчас нередки. Кроме того, Брюс способен просто-напросто подкупить судью. А это несправедливо! Он ведь вообще не хотел ребенка, даже обвинял меня в том, что я допустила эту беременность. Рождение Эшли не было запланировано, Брюс окрестил его несчастным случаем. А для меня мой ребенок счастье, и я не собираюсь никому дарить его.
