И в самом деле — приехал! Взял девчонку, пережившую такое, что впору свихнуться — затащил неизвестно куда и наорал неизвестно за что. Доверие ему подавай! Вон ее сумка лежит, раззявившись на стуле — хоть сейчас забирай все, что там есть. А потом — в Канаду или Бразилию с полумиллионом долларов... ну, немного меньше, потому что продавать придется скупщикам краденого.
За какое-то мгновение Тед успел прикинуть это — а заодно представить себя под пальмой в окружении трех смуглых пышных красоток, готовых ради него на все. Вздохнул, понимая, что знакомство с красотками придется отложить, и слегка потряс Рене за спину.
— Эй! Ну где ты там?
Спина медленно разогнулась, и из ладоней вынырнуло лицо — весьма невеселое. Хорошо хоть не плакала. А глаза у нее были совсем как прежде — яркие, бархатисто-коричневые, точнее, каштановые — ему почему-то больше нравилось это слово.
— Не сердись... — Рене сказала это так жалобно, что ему стало смешно.
— Постараюсь. — Тед не выдержал, фыркнул и повторил: — Очень постараюсь!
И впрямь, придется сделать скидку на издержки ее воспитания.
Он стащил с нее блондинистый парик и растрепал слежавшиеся под ним темные локоны. Рене покорно стерпела эту фамильярность; последовала очередная неуверенно-примирительная реплика:
— Я Бруни сказала, что ты мой друг...
— Ладно, — усмехнулся Тед, — значит, так и договорились, да?
Она кивнула, улыбнувшись своей обычной виноватой улыбкой.
— Ну, вот и хорошо, — он встал. — Сейчас я тебе принесу поесть...
— Я могу сходить сама! — запротестовала Рене, очевидно, вспомнив его заявление насчет лакея
— Пока неясно, что с полицией, я не хочу, чтобы тебя кто-нибудь видел. Что тебе принести?
Она пожала плечами.
— Все равно.
— Ну, ты же что-нибудь любишь?
— Картошку.
— А что не любишь?
— Овсянку.
Рене не стала уточнять, что овсянку она не просто не любит — не переваривает. Целый год над ней бились в школе, пытаясь приучить ее к этому полезному продукту. Она с отвращением съедала, но потом, через час-полтора, позеленев и зажимая себе рот, бежала с урока в туалет под хихиканье девчонок. В конце концов, это всем надоело, и от нее отвязались.
— Если кто-то постучит — скажи, что ты не одета, и попроси зайти попозже.
Она кивнула, пошла в ванную, не, не успел он подойти к двери, высунулась:
— Я нигде не могу найти халат... и шампуня нет.
Тед усмехнулся — в дешевых мотелях девочка явно никогда не жила. Вернулся, достал из сумки шампунь, потом, поколебавшись — не воспримет ли она это как очередное покушение на ее добродетель — собственную футболку с Микки Маусом.
