Сашка Ладонщиков тоже сюда наведывался. Если приятелей не видно на дворе — ищи на чердаке.
Чердак был темный, пыльный, весь в паутине. Настоящее паучье царство. Где-то под крышей, за деревянными стропилами прятались летучие мыши.
— Утром к нам приходил Валька Головлев, старший пионервожатый, — стал рассказывать Гошка.
— Значит, и до них дошло? — нахмурился Витька.
— Я спрятался в прихожей за плащом и слышал, как он разговаривал с матерью… Срочно меня и тебя вызывают в школу к физруку. К тебе Валька тоже заходил, да вас никого дома не было.
— Зачем мы понадобились физруку? — удивился Витька.
— Это он нарочно, чтобы нас в школу заманить, — убежденно ответил Гошка. — Заливал про какие-то зональные соревнования, в которых мы должны участвовать, интересовался, не уезжаем ли из города…
— Хорошо, что еще подписку о невыезде не потребовал, — мрачно заметил Витька.
— Я и говорю, удирать отсюда надо, — сказал Гошка. — Не дадут нам теперь житья…
— Вот заварили кашу… — сердито покосился Витька на приятеля. Собственно говоря, заварил-то Гошка, а расхлебывать всем приходится.
Гошка заявил: чем так жить, или, как он выразился, медленно гибнуть, лучше покинуть отчий дом. Ну, не совсем, а хотя бы на месяц. За это время все утихнет. А когда из таких побегов возвращаются, родители все на свете прощают. Даже есть такая картина «Возвращение блудного сына».
Витька задумался, а потом спросил:
— Вдвоем?
— Чем меньше народу, тем лучше.
Эта идея пришлась Грохотову по душе. Ну что за жизнь дома? На обед не смей опаздывать, вечером — кровь из носу — ложись спать в одиннадцать ноль-ноль. Утром подъем в восемь часов. Зарядка. И это томительное ожидание, что их вот-вот заберут в милицию. А за порогом дома свобода… Эта свобода мерещилась Витьке за излучиной Синей, где начинались пойменные заливные луга. Где вечерами на фоне желтого закатного неба топорщились вершины сосен и елей.
— Ну, так как? — спросил Гошка. — Рванем?
— А где мы возьмем деньги?
— У меня есть копилка. Года четыре не открывали… Видал на тумбочке? Кошка с дыркой на голове? Там рублей десять мелочи наберется.
— В крайнем случае заработаем, — сказал Витька.
— Главное, не тянуть резину. Сегодня шестнадцатое? Восемнадцатого отчаливаем!
— Восемнадцатого, — повторил Витька. — Восемнадцатого у матери день рождения.
— Вот будет ей подарок! — засмеялся Гошка.
— Не годится, — сказал Витька. — Девятнадцатого утром.
— День рождения… Подумаешь! Это предрассудки. Я, например, вообще не знаю, когда у моей матери день рождения.
