Весь этот переполох разбудил мать, Сирис, и она с волнением наблюдала, как Вайга перекладывают на обновленную постель между деревьями. Склонясь над сыном, она прикоснулась ладонями к его лбу. Как и Найл, Сирис обладала определенными телепатическими способностями, особенно в отношении своих детей.
— Жар почти унялся, — сказала она, лучась улыбкой облегчения.
Найл, сидевший по другую сторону кровати, проделал то же самое и тут же понял, что мать во многом выдает желаемое за действительное. Кровь у Вайга по-прежнему горела подобной яду лихорадкой. Но по крайней мере теперь состояние у него стабилизировалось. Сфокусировавшись на более глубинном уровне, Найл ощутил, что стоящие по бокам деревья действуют успокаивающе, словно прохладный ветерок, веющий в душную комнату через окно. Ветерок этот был своего рода жизненной силой, определенной вибрацией богини. Паук ощущал бы ее как медленный, капля за каплей, приток жизненной энергии, который в конце концов неминуемо бы его исцелил. Однако более сложному организму вроде человеческого такого уровня энергии для перезарядки недостаточно — хотя и она действует благотворно, подобно тихой музыке. А с наступлением рассвета, когда прилив энергии возрастет, этот эффект сделается еще сильнее.
По крайней мере, отрадно сознавать, что Вайг в надежных руках. Можно отправляться в путь без гнетущего бремени тревоги и беспокойства.
Он взыскательно оглядел Сидонию с Крестией, бок о бок стоящих у стены.
— Вверяю вам брата. Заботьтесь о нем изо всех сил. А если чересчур утомитесь, найдите себе подходящих помощниц.
Они понимали, что Найл имеет в виду: необходимо подыскать как минимум с полдесятка молодых женщин, соответствующих вкусам Вайга.
— Мой господин намеревается… — спросила было Крестия, но осеклась, заметив, как Найл чутко вскинул к губам палец. Не хватало еще, чтобы о его предполагаемой отлучке проведал кто-то из посторонних. Крестия вспыхнула, поняв, что по неосторожности чуть не выдала своего господина: в комнате все еще находились носильщики и дворцовые слуги. Что интересно: при этом зарделась и Сидония. Получается, между женщинами установилась некая общность ощущений, которая больному пойдет лишь на пользу.
— Благодарю за помощь, — обратился Найл к слугам. — Все свободны.
Люди, непривычные к такой обходительности, неуклюже зашаркали к выходу. За ними подался и Симеон, но Найл жестом его удержал.
— Мне нужен твой совет.
— Рад стараться.
Выждав, когда прислуга удалится за пределы слышимости, Найл произнес:
