— Я был старше его на три года. Теперь такая разница в возрасте кажется пустячной, но тогда мне хотелось всегда находиться на положении старшего брата. Я был лидером, подстрекателем, защитником, воспитателем.
Лила сжала его руку и тихо предположила:
— Ты чувствуешь себя виноватым в его смерти?
— Да, — сказал он.
— Расскажи мне обо всем, и тебе станет легче.
Броуди пристально посмотрел на нее и увидел в ее глазах сочувствие, мудрость и душевную глубину. Он понимал, что может довериться ей. Возможность испытывать к кому-нибудь доверие в этом суровом мире редкий и удивительный дар, поэтому Броуди не мог отказаться от шанса поговорить с Лилой.
Он почувствовал, что, возможно, ей удастся помочь ему добиться невозможного, а именно: простить себя за прошлое.
— Мы в самом деле были с ним близки, — сказал он, закрывая глаза и отдаваясь воспоминаниям. — Однако оказались слишком разные.
Этан был тихим, задумчивым и артистичным. Я любил боевики и комедии, а он — драмы и фильмы на иностранных языках. Мне нравилось играть в хоккей на улице, а он предпочитал читать книгу в тени дерева. Если мы вдвоем отправлялись в горы, я брал с собой винтовку и пули, а он — альбом для рисования и уголь…
Лила не торопила его, когда он на какое-то время умолк.
— Я никогда ничего не боялся, был настоящим авантюристом, а Этан всегда отличался осторожностью. Он не был трусишкой, просто все продумывал наперед. Он каждый раз задумывался о возможных последствиях, а я все делал очертя голову. Я знаю, что на похоронах люди думали о нашей с ним непохожести. Они не могли поверить в то, что погиб именно Этан…
Лила снова накрыла своей ладонью руку запинающегося Броуди.
— Мы с ним даже внешне не были похожи, — немного успокоившись, продолжал он. — Я темноволосый, высокий, мускулистый, этакий прирожденный футболист. Он был невысоким, худощавым, похожим на бегуна на длинные дистанции. Однако, несмотря на непохожесть, мы всегда с ним ладили. Всегда. — Броуди умолк, понимая, что сейчас придется рассказывать самое трудное. Либо он во всем признается Лиле, либо закроет эту тему навсегда.
Решение продолжать пришло к нему по непонятной причине легко и быстро.
— Мы ладили до тех пор, пока не появилась Дарла, — признался он. Это была как раз та часть трагедии, которую он переживал в душе — и никогда ни с кем не делился своими переживаниями. Броуди в одиночку тащил на себе груз вины и стыда.
— Расскажи мне об этом, — решительно произнесла Лила, будто ясно понимая все, из-за чего он переживает. Она словно знала, что именно поможет Броуди чувствовать себя лучше.
