— А когда заживет, тогда что? — спросила я.
— Ну, тогда он улетит и будет сам о себе заботиться.
— А тебе что достанется за труды?
Он и внимания не обратил на мои слова, все что-то бормотал своему голубю. А если б услыхал, то просто нахмурился бы, недоумевая, что же еще может быть нужно, ведь он вылечил покалеченное существо.
Кладовка всегда приводила меня в волнение, потому что раньше я ничего подобного не видела. Лавки, тянущиеся вдоль стен, были уставлены всякими горшочками и бутылочками, на балке под потолком висели разные травы для просушки. Я минутку постояла, вдыхая особый запах, которого нигде больше не было. Вот и очаг с большим потемневшим котлом, а под лавками стоят кувшины с бабушкиными снадобьями. Я знала, в которой из них сливовая настойка, и, отлив немного в стакан, отнесла его обратно через домик к бабушке.
Я присела с ней рядом, пока она пила маленькими глоточками.
— Бабушка, — попросила я, — ну скажи мне, получу ли я когда-нибудь то, чего хочу.
Она, улыбаясь, повернулась ко мне.
— Ну, любушка моя, — сказала она, — ты говоришь как одна из девушек, что приходят ко мне спросить, будет ли ей верен милый. Не ожидала от тебя такого, Керенса.
— Но я хочу знать.
— Ну так слушай. Ответ прост. Умные люди не нуждаются в том, чтобы им предсказывали будущее. Они его сами делают…
Весь день были слышны выстрелы. Это означало, что в аббатстве собрались гости. Мы видели, как подъезжали экипажи, и знали, что будет, потому что в это время, каждый год, они стреляли в лесу фазанов.
Джо лежал наверху с собакой, которую где-то нашел умирающей с голоду неделю назад. Она как раз достаточно окрепла, чтобы передвигаться самой, но не отходила от Джо ни на шаг. Он делился с ней едой и был счастлив с тех пор, как ее нашел. Но сейчас он не находил себе места. Я вспомнила, что с ним делалось год назад, и поняла, что он думает о бедных перепуганных птицах, взмывающих вверх, прежде чем рухнуть замертво на землю.
В прошлый раз он стукнул кулаком о стол, говоря:
— Раненые, вот о ком я думаю. Когда они померли, тут уж ничего не поделаешь, а вот раненые… Их не всегда находят, и…
— Джо, что-то ты больно расчувствовался. Какая польза горевать о том, чему не поможешь, — сказала я.
Он согласился, но из домика не выходил, а валялся наверху со своей собакой, которую назвал Голубчиком, потому что нашел ее в тот день, когда голубь со сломанной лапкой улетел, и собака заняла его место.
Я беспокоилась за Джо, потому что он выглядел таким сердитым, и я начала подмечать в нем кой-какие свои черточки, Поэтому у меня никогда не было уверенности, как он поступит. Часто я говорила ему, что он просто счастливчик, раз может слоняться вокруг и выискивать своих больных животных; большинство мальчиков его возраста уже работают в шахте Феддера. Люди не могли понять, почему его не отправляют на работу, но я знала, что бабушка разделяет мои честолюбивые мечты насчет него — насчет нас обоих. Покуда у нас имелось что поесть, мы с ним были свободны. Так она показывала им, что в нас есть нечто особенное.
