Заслонив свечу от случайного дуновения воздуха, Розалин, неслышно ступая, осторожно двинулась вперед. Найти дверь, которую описывала Дженни, оказалось не так сложно, как она боялась. Дверь находилась в конце еще одного длинного коридора, и Дженни, убегая от призрака, оставила ее приоткрытой.
С треском распахнув дверь, Розалин вгляделась в темноту, которая вызвала в ней дрожь. Эта часть гостиницы казалась тихой и пустынной и определенно была неподходящим местом для одиноких ночных прогулок молодой респектабельной вдовы.
Собрав все свое мужество, Розалин скользнула внутрь, держа перед собой свечу подобно Валькирии, размахивающей мечом. Она не ожидала найти здесь что-нибудь более страшное, чем странно задрапированная мебель, или лунный свет, отбрасывающий зловещие тени на стены. Гостиница «Огонь Дракона» казалась слишком веселым и шумным местом, для того чтобы ее посещали привидения. Особенно кладовая.
Оглядевшись, Розалин увидела большую комнату со множеством окон, позволявших лучам лунного света играть на деревянном полу. Вероятно, когда-то это была симпатичная спальня, предназначенная для наиболее именитых гостей. Стены все еще могли похвастаться панелями с «льняными складками»[15] и богато украшенными подсвечниками.
Казалось, что сейчас комната используется только для хранения: корзины и ящики, разные стулья были беспорядочно составлены недалеко от стола со сломанной ножкой. Почерневший от огня очаг выглядел холодным и мрачным без использования.
Розалин передвинула свечу, освещая каждый угол комнаты. Если здесь и правда бродил призрак, то сейчас на это не осталось и намека. Она испустила долгий вздох облегчения от того, что ничего не нашла, и в тоже время чувствуя странное разочарование. Розалин не замечала рыцаря, появившегося из деревянной панели, до тех пор, пока не столкнулась с ним.
Все ее тело содрогнулось от ощущения, будто ее вены пронзили иглы света, иглы тьмы, душу захлестнули противоречивые эмоции теплой близости и холодной безысходности.
Розалин потрясенно отступила, не совсем уверенная в том, что с ней только что случилось. Она дрожала.
— Ланселот.
— Ланселот? Дю Лак? — задохнулась девушка.
— Да. Сэр Ланселот дю Лак к вашим услугам, миледи, — рыцарь опустился перед ней на одно колено.
Это было самое стремительное, самое романтичное движение, которое Розалин когда-либо приходилось видеть в исполнении мужчины. Ланселот сделал это так естественно и грациозно, как будто всю свою жизнь выказывал дамам уважение подобным образом. Хотя, вероятно, так оно и было, если он действительно являлся тем, кем себя назвал.
