— Но это действительно то, чего ты хочешь, Вэл? — спросил Ланс. — Жену, которая будет кидать фарфор в твою голову, когда злится?
— Нет, Эффи найдет невесту, которая больше подходит мне.
Ланс потер переносицу в полном расстройстве. Он знал, что его не касается, какое Вэл принял решение, но не мог не сделать еще одну, последнюю попытку убедить брата.
— Ты не думаешь, что было бы лучше полагаться на собственное сердце?
— Но… но разве… — Вэл заколебался, затем продолжил неуверенно: — Прости меня, Ланс, но разве это не то, что ты пытался сделать?
Вопрос брата оставил Ланса как громом пораженным, поскольку он не мог отрицать этого. Неординарный взгляд на вещи и пылкие страсти заставили его отдать свое сердце Аделе Монтерей. Жене его командира.
— Да, я был глупцом, — признал Ланс с неохотой. — Я полагал, что у тебя больше здравого смысла, Вэл. Но если ты чувствуешь, что нуждаешься в услугах так называемого Искателя Невест, это твой выбор. Тебе не нужно мое одобрение.
— Нет… но я мог бы воспользоваться твоей помощью.
— Помощью в чем?
— Ты знаешь, какова Эффи. Она всегда с большой неохотой выполняла обязанности Искателя Невест. Я видел ее почти каждый полдень в течение двух недель, но она избавлялась от меня.
— Чего ты ждешь от меня?
— Ты мог бы поговорить с ней, убедить ее. Люди слушают тебя, Ланс. Ты управляешь их вниманием и делаешь их покорными. Ты как отец в этом отношении.
«Нет, и в этом состоит главная проблема», — подумал Ланс. Он нисколько не был похож на легендарного Анатоля Сент-Леджера. И у него уже было достаточно трудностей с этим проклятым исчезнувшим мечом. Последняя вещь, в которой он нуждался, — это оказаться вовлеченным в какой-то абсурд с поиском невест Эльфредой Фитцледжер.
Ланс хотел отказать Вэлу в его просьбе. Но один взгляд в темные умоляющие глаза брата, другой взгляд на чертову трость — и, конечно, он оказался не в состоянии сделать это.
— Хорошо, — согласился он неохотно. — Я поговорю с этой нелепой женщиной. Я уверен, я должен тебе хотя бы это.
— Я бы предпочел, чтобы ты это сделал, потому что ты мой брат, — заметил Вэл грустно. — Но спасибо.
Его глаза заблестели признательностью, которая доставила Лансу еще большее неудобство, потому что он знал: он не сделал ничего, чтобы заслужить ее.
Но Вэл лучезарно улыбнулся ему:
— Ты никогда не узнаешь, как высоко я ценю это, Ланс. Я уверен, что окрещу моего первенца в твою честь.
— Боже правый, нет! — воскликнул Ланс в полном ужасе. — Как будто недостаточно, что наш отец позволил матери наградить нас такими нелепыми именами. Святой Валентин.
