В дверях избы произошло какое-то движение. Солдаты расступились. Невысокий полный человечек, и впрямь похожий на штабного писарька, только очень плохо бритый, плохо одетый, боком протолкался к столу, волоча винтовку, и стал навытяжку перед поручиком.
— Чего изволите, ваше благородие?
Поручик пожевал губами.
— Особ в чине генерала по старой армии помнишь?
— Помилуйте, ваше благородие… Да как же такое можно запамятовать?
— В лицо тоже помнишь?
— Не извольте сомневаться, вашеродие. Всех в своих руках держал… В альбомы, извиняюсь, клеил…
— Николаев, Александр Панфи… Пам-фа-мирович… был такой генерал-майор?
— Так точно, ваше благородие, был-с. Таковых на нашей памяти трое было. Один полный генерал, два генерал-майора.
Поручик презрительно закрыл глаза.
— Посмотри на этого… человека. Узнаешь?
Толстенький человечек удивленно вздернул брови. Он вдруг съежился, даже словно присел. Он впился взглядом в комбрига.
— Ну?
— Ах ты… боюсь обознаться, вашеродие. Так что… без погон-то они… не в своем виде!.. Но личность оказывает быдто похожая. Дозвольте-ка сбочку? Помилуйте-с! Они и есть! Проходили приказом… Летом… э-э-э… Как бы не ошибиться? Летом в пятнадцатом году. Не соврал, а? По армии… по армии-с их высокопревосходительства Алексея Ермолаевича Эверта-с… Как же, как же… помню-с! Как можно! Портретик был девять на двенадцать… Правая ручка — так-с… Имели знак святаго Георгия… Не напутал-с?
Он замолчал, испуганно и хитро поглядывая то в ту, то в другую сторону.
Поручик шевельнулся на скамье. Он слегка привстал. Слегка, еще не очень.
— Ступай! Больше не надо. Я должен извиниться, ваше превосходительство… — неуверенно произнес он. — Вы сами понимаете — обстановка… А ля герр — ком а ля герр[17]. Простите, но все же я буду вынужден впредь до доставки вас в штаб корпуса…
Николаев уже сидел на стуле. То раздражение, которое раньше только сквозило в нем, теперь вдруг проявилось. Он положил левую руку на лоб, правой коротко махнул офицеру.
— Не суетитесь, поручик… Я — не «превосходительство». Давно уже не превосходительство. Я командир Красной Армии. Комбриг. Товарищ Николаев. Вы взяли меня в плен? Я ваш враг? Поступайте со мной так, как вам ваш долг подсказывает… А я вам больше ничего не скажу.
Поручик Данилов-второй, командир роты в белом отряде полковника Палена, испугался. Он сообразил: это теперь разойдется по всему отряду! Генерал — и не очень-то желает переходить на сторону белых! А? Генерал — и верно служит красным. Можно ли это делать известным? Пожалуй, нет! Еще нагорит…
