— Я люблю тебя, Мэтти. Спасибо! Спасибо! — чмокала ее в щеку Джин Мэри.
Мэтти закрыла глаза и крепко обняла девочку, шепча:
— Я тебя тоже люблю, Рыжик.
Когда она снова открыла глаза, то увидела в дверях кухни Оррена. Джин Мэри повернула голову и, заметив отца, немедленно оставила Мэтти и стала быстро выкладывать радостную новость. Кивая и что-то бормоча, Оррен вошел вместе с девочкой на кухню и закрыл дверь.
— И я заплачу за это, делая два часа трудную работу, — сообщила Джин Мэри, постепенно успокаиваясь.
— Это здорово, Рыжик, — сказал ей Оррен. — Просто отлично. Я уверен, что твой подарок понравится Рамоне больше всех других.
— Значит, вы не против? — спросила Мэтти, делая шаг вперед.
Он бросил на нее подчеркнуто холодный взгляд и тут же отвел глаза.
— Конечно, почему же нет?
Она попыталась не обижаться.
— Я накрою ужин для вас.
— Спасибо.
Джин Мэри унеслась рассказать о своей новости, зная, что сможет найти Чэза в «его» комнате за чтением книги.
— Янси и Кэнди спят, — сообщила Мэтти Оррену, вынимая ужин из духовки. — Я пообещала, что вы пожелаете им спокойной ночи, когда вернетесь домой, а утром приготовите необыкновенно вкусный завтрак.
— Я заведу будильник и встану немного раньше, — кивнул Оррен и направился к раковине вымыть руки.
— Я уже все приготовила, — сообщила Мэтти, показывая на маленький листочек бумаги на рабочем столе, — написала все инструкции.
В ответ он пробормотал нечто нечленораздельное.
Прекрасно зная, что он не сядет за стол, пока она не уйдет, Мэтти взяла свою сумку.
— Пожалуй, я пойду. Попытайтесь отдохнуть. Вам это необходимо.
Оррен замер, но ничего не ответил. Мэтти вздохнула:
— Спокойной ночи, Оррен.
Она вышла и тихо закрыла за собой дверь.
Оррен сидел, уставившись невидящим взглядом в тарелку с едой. Мясной рулет. Кукуруза. Горчица. Запеченная в духовке картошка. Мэтти прекрасно готовила. Мэтти была прекрасной хозяйкой. Мэтти была прекрасной няней. Она сводила его с ума. Уж лучше бы ему никогда не видеть ее! Но его детям с ней было хорошо. Он еще не видел Рыжика такой счастливой. У него сжалось сердце, когда он вспомнил, как она сказала Мэтти, что любит ее. Дочка почти не вспоминала о Грейс. Оррен не знал, хорошо это или плохо. Он знал только, что не собирается повторять прошлых ошибок. Он не собирался влюбляться в неподходящую женщину.
Мэтти была слишком юной. Слишком молодой! Она слишком молода, чтобы взваливать на себя такую ношу, как четверо детей и измотанный мужчина, сердце, которого уже не способно на возвышенные чувства. Она слишком молода, а он слишком измучен, и с этим ничего не поделаешь.
