Лина перевернулась на бок и погладила живот, в котором бушевал ребёнок.
Последние полдня он вёл себя как-то совсем странно — то бушевал, как будто собирался выбраться на свет, то вдруг затихал и Лина сразу беспокоилась: не случилось ли чего.
Вот и сейчас живот Лины ходил ходуном.
— Тише-тише, дорогой, папочка скоро прилетит, — снова попыталась воззвать к нему Лина.
И опять представила при слове «папочка» Всеволода.
Она умышленно говорила про Романа — папа, чтобы приучать малыша к мысли, что отец он, и он рядом.
Но раз за разом ей представлялся Сева.
Она сотни раз ловила себя на мысли, что хочет позвонить ему, просто поговорить, сказать, что простила. Ведь он делал это только для неё.
Она постоянно расписывала ему, как хочет путешествовать с ним вместе. Объездить весь мир.
И теперь она сама себе казалась катализатором его поступка.
Потом она одёргивала себя, уговаривала забыть его навсегда, но уже через некоторое время снова ловила себя на мысли, что ищет глазами телефонный аппарат.
К слову, пребывание в стране её мечты сподвигло её на ещё одно решение. Она обязательно всё расскажет Роману, когда тот прилетит. Расскажет, что Сева жив и что она всё так же любит его, как и раньше. Она должна быть честной с этим мужчиной, потому что он хочет подарить ей гораздо более ценное сокровище, чем карточка с четырьмястами тысячами долларов. Он хочет подарить ей свою жизнь.
Лина снова повернулась на спину, но сынуля продолжал бушевать.
Нет, нужно вставать и идти в бунгало. Если это не прекратится в следующие десять минут, она позвонит доктору и попросит его о приёме. А вдруг, ребёнку что-то не хватает?
Она осторожно поднялась и осмотрела свои ноги. Последнее время она стала замечать, что сильно отекли лодыжки и запястья. Но списала это на чрезмерное употребление воды из-за жары. Она пробовала пить меньше жидкости, но от этого организм протестовал и накапливал ещё больше воды.
Лина сделала осторожный шаг и побрела в сторону своего бунгало.
Не успела она пройти и полпути, как её ослепила вспышка ужасающей боли. Она схватилась за живот и присела на корточки.
— Помогите, — просипела она и с трудом узнала свой голос.
Боль не проходила, жаркими, слепящими, ужасающими волнами накатывая на Лину. Она поднималась из поясницы и распространялась по всему телу. Её малыш, её малыш!!! Нужно что-то делать!
Лина присела на песок, опираясь на правую руку. Второй рукой она пыталась слегка помассировать живот и спину. Но это не помогало.
