Визит к старушкам. - Грустное открытие.
В этом году ученье в гимназии не мученье, как нелюбезно принято отзываться о сем предмете, a одно сплошное удовольствие. Зубристики никакой, так как ее главнейшая достойная представительница - география со своими тысячью речонками, городами и городишками, губерниями и великими герцогствами уже в прошлом году безвозвратно сбыта с рук долой; вместо нее два новых предмета - гигиена и педагогика; первая - ни то, ни ce, но вторую я очень люблю; впрочем, не это главное, самое же интересное русская литература. С древними и полудревними периодами мы справились в прошлом году, теперь приступаем к милому Пушкину, с его дивной «Полтавой», «Борисом Годуновым» и тысячью прочих прелестей.
Как Дмитрий Николаевич ясно, интересно рассказывает! Какой y него язык гладенький, красивый, чуть не художественный? Пушкина он, видно, сам очень любит и увлекается, читая вслух какие-нибудь отрывки. Я жалею, что y меня только два уха и я. не могу еще сильней впитывать всего, что приходится слышать. Но ученицы наши удивляют меня: насколько они не в меру восторженно, До нелепости, относились ко всякому звуку, вылетавшему из уст Дмитрия Николаевича в прошлом году, настолько, конечно сравнительно, мало восторженны они в этом году. Я объясняю это тем, что их обожание к нему за лето повыветрилось y каждой завелся свой новенький божок, мысли их витают еще там, вокруг них, прежний же кумир повержен во прах, - временно или нет? Пока не знаю. Конечно, я подразумеваю не всех; некоторые его приверженицы остались верны ему; таких, как Вера, я вовсе не касаюсь, там нечто особенное, но меня поразила Штоф: вот кто, видимо, крепко, по-настоящему, любит Светлова, ее чувство не ослабело за лето, наоборот.
- Ты не поверишь, Муся, как я рада, что мы снова в гимназии, я просто соскучилась по ней, и потом мне так не хватало Дмитрия Николаевича… На душе сделалось тоскливо, я дождаться не могла возвращения в город и начала занятий. Представить себе даже не могу, что будет со мной по окончании гимназии, когда больше незачем будет приходить сюда.
Бедненький Полуштофик! Вот горе, которому никак не поможешь. A «Он» (с большой буквы) верно и не подозревает о том, как бьется для него это сердечко; если даже догадывается - что ему? Разве его это трогает, интересует? Ах, да, недавно я имела счастье удивить Его Олимпийское Высочество.
Приходит Светлов в класс.
- Вот, господа, прежде, чем приступить к разбору поэмы «Полтава», я бы желал ознакомить вас с этим произведением; очевидно, некоторые уже читали его, но все же и им необходимо детально освежить его в памяти, остальным же внимательно прослушать. Покорно попросил бы госпожу дежурную быть настолько любезной получить этот том из нашей библиотеки.
