Тяжело вздохнув, он начал.
— Твое присутствие напоминало мне… кое о чем, чего я не хотел признавать.
— О чем? — спросила Сэм. Во рту у нее пересохло, сердце стучало неровно и беспокойно.
— О моей… о моей уязвимости.
Вере никогда не говорил, что чувствовал, когда потерял родителей, но Сэм заслуживала того, чтобы он был перед ней искренним. Кроме того, он обнаружил, что и сам хочет рассказать ей об этом.
— Драксу и мне было чуть больше двенадцати лет, когда погибли наши родители. Мы были дружной семьей. Отец и мать очень любили друг друга. Их неожиданная смерть для нас была просто шоком, но мы были их сыновьями — наследниками нашего отца. Мы ощущали свой долг перед страной и народом, и наше горе не должно было заслонить его.
Он беспомощно взмахнул рукой.
— Это нелегко объяснить. У нас были обязанности, но у нас были и собственные чувства. Что касается меня… то это были одновременно и страх, и гнев, и чувство потери. Мы так любили их… Особенно мать… Она была… такая ласковая… такая теплая. Мы были в том возрасте, когда начинали чувствовать себя слишком взрослыми, чтобы быть ее «мальчиками», и в то же время все еще нуждались в ее заботе. Когда она ушла от нас… Боль этой потери проникла очень глубоко. Я… я не мог рисковать, чтобы подобное случилось еще раз. Не так легко мне это говорить, Сэм, и я знаю, что тебе нелегко слушать, но есть вещи, которые мне нужно тебе сказать.
Она кивнула. В ее глазах стояли слезы.
— Я не хотел любить тебя, — продолжал Вере. — И готов был использовать любой способ, чтобы избежать этого. Сначала я думал, что будет достаточно не признать это чувство и назвать его просто похотью.
Сэм поморщилась.
— Но когда тебя укусила змея, когда ты была близка к смерти, весь этот маскарад закончился. Единственное, что тогда для меня имело значение, чтобы ты осталась жива. Но даже этого оказалось недостаточно, чтобы я свернул с моего пути. Даже когда я понял, что люблю тебя, и больше не мог отрицать это чувство, я все еще боролся против того, чтобы поддаться ему, поддаться этой любви.
— Но почему?
— Причина, почему я не мог позволить себе полюбить, лежала в моем прошлом, в гибели моих родителей. Я был подростком, я разрывался между желанием быть мужчиной и страхом, что это может случиться слишком скоро. Моя мать понимала это. Она была единственным человеком, как я думал, способным понять мои чувства. Как старший сын и старший брат я считал своим долгом быть сильным. Мой отец любил меня, но, как большинство мальчиков в этом возрасте, я думал, что должен держаться с ним на равных, как мужчина с мужчиной. Я не мог показать ему, что иногда чувствовал и уязвимость, и страх перед будущим. Потерять родителей всегда тяжело, и сказать, что я был просто не готов, что у меня не было возможности с этим справиться, значит не сказать почти ничего. Я был испуган силой этих чувств. Но я был правителем Дхурана. И должен был вынести это. Ее переполняло сострадание.
