— Я не затем обегала весь Лондон, чтобы обсуждать свои новые сережки. Меня одно интересует: ты навек попрощался с разумом? Меня всю неделю атаковали визитеры, наперебой щебечущие о похождениях моего ненаглядного братца. А похождения эти, между тем, очерняют не только твое имя, но и весь род Синклеров.
— Тебя вроде бы никогда не тревожили сплетни, — отмахнулся он.
Белинда схватила его за предплечье, не дав отойти.
— Ты действительно избил лорда Гомфри в его собственной библиотеке, а на следующий день, на рассвете, стрелялся с ним? Мне сказали, что твоя пуля раздробила ему левый локоть.
Алексиус ухватил сестру за руку и затащил в первый попавшийся альков.
— Смилостивься, дорогая сестренка! Если повторишь это чуть громче, мне придется уехать из страны.
— А еще ходят слухи, что ты выслеживаешь лорда Данкомбского, но пока безрезультатно.
Алексиус снова будто воочию увидел эту жуткую картину: Джулиана, запертая в спальне и привязанная к кровати.
— Человек, который хотел изнасиловать собственную кузину и тем самым заставить ее выйти за себя, заслуживает гораздо худшей участи, чем гнойное пулевое ранение.
— Кузину? — Белинда поморщилась от омерзения. — Ты случайно не о леди Джулиане Айверс?
— А что, если и так?
— Значит, люди не врут, — заключила она, хватаясь за сердце. — Когда твои друзья сказали, что…
— Кто? Какие друзья? Называй имена.
Белинда, склонив голову, всмотрелась в разъяренное лицо Алексиуса. Сама она братского гнева не страшилась, но если бы выдала имя своего тайного приспешника, тому пришлось бы несладко.
— Да каждый второй норовил шепнуть мне это на ухо! Ты всех планируешь перестрелять? — Она шлепнула его по руке сложенным веером. — И ради чего, спрашивается? Ради дурехи, раздвинувшей ножки перед первым встречным?
Сестра была несправедлива в своей ненависти к Джулиане, однако Алексиус не предпринял попытки защитить возлюбленную: это только распалило бы Белинду.
— Придержи-ка свой змеиный язычок, Белль. Некоторые склонны считать, что то же самое можно сказать о тебе.
Глаза сестры обиженно блеснули.
— Мужчин так легко одурачить, если у тебя смазливая мордашка! Всем, кто наблюдал унизительную сцену в театре, было ясно, что леди Джулиана тебя презирает. Чего ты надеешься добиться своими безумными выходками? Думаешь, она простит тебя, если ты будешь лебезить перед ее унылой мамашей и не менее унылыми сестричками? Думаешь, она тебя простит, если ты вызовешь на дуэль всех мужчин, когда-либо за нею увивавшихся?
