Гомфри беспомощно развел руками.
— Уверяю тебя, не из благородства души. Я привез леди Джулиану сюда, потому что хотел сполна испить чашу своей победы. И потому что знал: она подчинится мне ради семьи.
— Что же произошло?
— По-прежнему не хочешь выпить? Я вот с удовольствием. — Гомфри, очевидно, чувствовал себя уже лучше, потому что смог подойти к тележке у стены и взять оттуда хрустальный графин. — Не портвейн, конечно, но сгодится.
Он налил себе напиток в стакан.
— Я поцеловал ее, — с блаженной улыбкой вспомнил он. — На вкус она была лучше любого вина, а влажный ее язычок оказался сильней и слаще опиума.
Алексиус не шелохнулся, прижимая кулаки к бедрам. Из-за его гордыни и гневливости и из-за своей собственной абсурдной преданности семье Джулиана очутилась в лапах этого человека, Алексиус ненавидел себя не меньше, чем Гомфри. И мерзавец об этом знал.
— Я хотел ее. Вожделел ее неимоверно, но после нашей стычки в театре я устал, а леди Джулиана мне противилась. — Он прошел мимо Алексиуса и уселся в большое мягкое кресло. — Я отослал ее в спальню подготовиться к моему приходу, а сам пошел раздеться и принять настойку опия — у меня очень болел нос. Настойку я запил несколькими бокалами вина: не хотел отвлекаться от райского наслаждения.
— И Джулиана убежала. — Алексиус живо представил, как дерзновенная леди выбрасывает из окна веревку из связанных простыней и скрывается от шантажиста.
— Это тебе не театр, Синклер. — Гомфри порылся в кармане жилета и выудил оттуда носовой платок, которым тщетно попытался остановить кровотечение. — К сожалению, я не рассчитал дозу и заснул в совершенно неудобной позе в кресле. Проснулся я только утром, от стука в дверь. Это был мой слуга.
Алексиус рассмеялся, но все же не верил, что Джулиане так повезло.
— Да, Джулиана получила отсрочку, и произошло это самым комичным образом, — мрачно подтвердил Гомфри. — Тем не менее она мне принадлежала. И если бы не внезапный визит ее матери и кузена, ты застал бы меня смакующим ее прелести, ведь от вчерашних моих недугов не осталось и следа.
— Они забрали Джулиану? Это на тебя не похоже — с такой легкостью отпустить добычу.
— Ну, я попытался ее удержать, — сказал он, упорно не оставляя разнузданный тон. — Лорд Данкомбский поначалу отказался выплачивать долги своей родственницы, но, видимо, передумал. Они явились ко мне и потребовали отпустить Джулиану в обмен на деньги, в противном случае грозились вызвать констебля.
