— О, дорогая, — прошептал он. — Если бы ты знала, как я жаждал проделать это и это. — Он целовал ее все ниже и ниже. И когда его ненасытный рот достиг места, где начиналась ночная рубашка, Бран не стал срывать ее, а снова вернулся к ее губам. — Моя любимая, я из последних сил стараюсь растянуть удовольствие, — хрипло шептал мужчина. — Ведь я так долго был лишен этого счастья.
Наоми погладила его плечи и пробежалась пальцами по спине, сопровождая эти действия мягкими и нежными поцелуями.
— Аминь, да будет так, — согласилась она.
— Но, дорогая, есть одна проблема. Такое замечательное единодушие, как бы сладко оно ни было, затрудняет осуществление моего намерения.
Наоми тут же раскинула руки в стороны.
— Ладно. Я буду добродетельной.
— Но не слишком, — шепнул он, целуя ее смеющийся рот. А рука его тем временем скользнула по тонкой материи вниз по ее ребрам, его движения замедлились, когда он нащупал очертания ее бедер и потом те обнаженные места, которые напряглись при его прикосновении. — Ты слышала когда-нибудь такое имя — Давид ап Гуилим? — ошарашил он Наоми вопросом.
Она фыркнула.
— Нет, он что, специалист по продлению удовольствия?
— Да нет же! — возмутился он. — Просто это величайший поэт средневекового Уэльса.
— А, тот самый Давид ап Гуилим, — нахально заявила Наоми, прижимаясь ближе.
— Бессовестная саксонка! Давид — типичный представитель средневековья, но его поэзия как нельзя лучше подходит к данному моменту.
Бран крепче обнял девушку и начал читать стихотворение своим глубоким и безумно волнующим голосом. Странно, но строки, написанные несколько веков назад, так подходили к случаю, будто Бран сам их только что сочинил.
— «Даруй мне, жизнь, любви благословенье, — медленно начал Бран, и у Наоми мурашки побежали по спине, — победный поцелуй и тела обнаженье…»
При этих словах он ловко сдернул с Наоми ночную сорочку. Его руки медленно двигались по ее телу, как бы желая запомнить каждый его изгиб.
— «…и долгих ласк немое упоенье, — хрипло продолжал он, — и наконец, двух душ соединенье».
Бран лежал, закрыв глаза. Потом гибким движением скользнул ниже, целуя ее высокую грудь. Наоми вскрикнула от наслаждения. Ее сердце билось как молот под его руками, которые нащупали заветное место, открытое для его ласк. Действия его настойчивых пальцев, губ и языка привели Наоми в экстаз, ее тело билось в конвульсиях страсти, а комната огласилась ее стонами и криками.
Бран ликующе засмеялся и притянул ее еще ближе, целуя с чувством победителя, покорившего цитадель. Наоми дико вцепилась в него.
