Когда комедия закончилась и пошли последние титры, Рита повернулась к нам, собираясь что-то сказать. Единственный свет исходил от экрана телевизора и лампочных гирлянд на стенах, которые, в прочем совсем не освещали помещение, поэтому сложно было разглядеть выражение лица. Но я заметила, что на губах ее блуждает хитрая полуулыбка.
— Кино и попкорн — это, конечно, весело, но у меня есть предложение получше. Кое-что по-настоящему интересное.
Я с любопытством посмотрела на нее, хотя в глубине души шевельнулось нехорошее подозрение. Кто знает, что, по мнению Риты, является "интересным".
К счастью, развлечение, предложенное ею, оказалось вполне безобидным. По крайней мере, таким оно показалось мне сначала.
— Думаю, будет прикольно, если мы погадаем.
Рита побежала на кухню и принесла листы бумаги, зажженную свечу и большое белое блюдце. По этим предметам я поняла, что гадать мы будем по жженой бумаге. Сама я никогда не пыталась узнать свое будущее таким образом, но кое-что знала из книг и фильмов.
Мы уселись кружком вокруг свечи. Ее дрожащее от наших дыханий пламя, освещало лица и отражалось в зрачках, как будто огонь был внутри каждой из нас. У меня в душе зародилось какое-то нехорошее ощущение. В этой полутьме-полусвете все настоящее начинало казаться лишь отблесками свечи, зато все нереальное обретало основу и казалось истинным.
Мы начали гадание. Почти у всех тени, отбрасываемые искореженной огнем бумагой, не походили ни на что толковое. Только Яна увидела в них нечто, напоминающее платье, на которое она уже несколько месяцев заглядывалась. Она потом еще несколько минут радостно визжала, в глупой, на мой взгляд, надежде, что ей скоро его купят.
Настала моя очередь узнавать свое будущее. Я поднесла бумагу к огню. Почему-то я испытывала странное волнение: сердце колотилось быстро-быстро, руки дрожали.
Я, как зачарованная, смотрела на язычки пламени, которые, казалось, совсем нежно лизнули бумагу. Но такое ощущение продлилось всего лишь мгновение. А потом, огонь как будто взбесился. Я вскрикнула, выпустив горящую бумажку из рук. Она упала на блюдце. Огонь разгорелся настолько сильно, что я, да и остальные девочки тоже, дружно отшатнулись от него.
Я не понимала, что происходит. Почему именно мой листок запылала так, как будто его облили бензином? Мне было страшно. То есть я и так последние несколько дней на нервах, со мной происходит что-то странное, и я боюсь этого.
Пламя, которое вначале взметнулось, чуть ли не до потолка, сейчас немного успокоилось. Тут же с нас спало оцепенение. Рита схватила стоявшую рядом бутылку с колой и почти все вылила на огонь, догорающий в блюдце.
