— Не возражаете, если я воспользуюсь телефоном?
— Пожалуйста.
Я позвонил Тери. Ее система, как всегда, фильтровала входящие звонки, но мой пропустила. Я сказал ей, где нахожусь, и обрисовал последние события. Я ожидал, что меня отвезут обратно в Далкейт. Все знали: семейство Дэви живет там в доме, воплощающем мечту Дэви-старшего и его принцип «чем больше, тем лучше», однако Киз привез меня к самом уродливому небоскребу в Перте — алюминиевому чудовищу, подпертому аркбутанами note 6 Я где-то читал, что самые высокие здания в городе отражают ценности городского общества. Если это верно, то данное здание просто вопило о том, что деньги имеют значение, а красота — нет.
Пока мы поднимались в лифте, Киз обшарил мою одежду.
— Я не вооружен, — заверил я.
— Знаю. Они не хотят, чтобы этот разговор оказался записан. Он забрал у меня компьютер, телефон и камеру, а затем провел через грандиозного размера фойе в кабинет, где вдоль стен выстроились книжные полки, а из окна открывался вид на реку и Королевский парк. Мужчине, сидящему за огромным антикварным столом, было чуть больше сорока, а его эксклюзивный пиджак из акульей кожи и желтый шелковый галстук подсказывали, что он обитает исключительно в мире с кондиционированным воздухом. Или это, или он хладнокровен, как рептилия. Негромко играла классическая музыка — похоже на вальс, но мелодию я не узнал. Голос у мужчины оказался жестким и холодным, как у Бэйзила Рэтборна в роли Шерлока Холмса.
— Мистер Хорн, мне известно, что вы собираете информацию о Джейсоне Дэви. И я подумал: мы сможем сэкономить вам время.
Он взглянул на свои золотые часы; Киз у меня за спиной прислонился к двери. Должно быть, это Собески настучал Дэви, что я задаю вопросы о Джейсоне. Интересно, сколько денег это семейство перечислило университету за все эти годы.
— И разумеется, я хочу предотвратить распространение любой неверной информации, — продолжал он. — Джейсон Дэви — молодой человек с высокими нравственными принципами, он не только разделяет интерес своего отца к спорту, но и посвятил себя улучшению жизни тех, чьи возможности ограничены.
Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание, и я успел вставить:
— Вы так и собираетесь говорить без остановки до семи утра или мне будет позволено время от времени задавать вопросы?
Киз замаскировал смешок кашлем, а Акулий Пиджак уставился на меня:
— Почему до семи утра?
— В семь утра Тина Хилл будет считаться пропавшей без вести уже сорок восемь часов. С этого момента дело переходит к полиции.
