Титан американской экофилософии Олдо Леопольд (1887–1948) не только разработал основные понятия современной экологической этики, первым сформулировал определение «территория дикой природы», но и заявил о необходимости защиты свободы дикой природы. Его афоризм «чего стоят сорок свобод без единого белого пятна на карте?» теперь часто цитируется американскими деятелями заповедного дела.
По мнению Леопольда, дикую природу нельзя вырастить, как строевой лес, поскольку она нечто большее, чем просто деревья. Он писал, что сбережение дикой природы должно стать актом национального раскаяния со стороны людей, губивших ее ранее (3).
Холмс Ролстон III (род.1932) продолжил традиции своих предшественников. Он разработал новый широкий перечень ценностей природы.
«Дикая природа, — писал Холмс Ролстон III, — имеет автономию, которой нет в искусстве. И мы должны предоставить ей возможность следовать своим путем, оставив ее в покое. Никто не может считаться человеком с моралью, если не уважает целостность и достоинство того, что мы называем дикой природой» (3).
Благотворная роль живописи состоит в том, что она воспитывает эстетические вкусы, позволяет, опираясь на эстетические мотивации, добиваться сохранения участков дикой природы. Она способствует пробуждению религиозных, духовных, патриотических мотивов защиты дикой природы.
Превращение первобытного американского пейзажа в национальный символ — великая заслуга американских художников дикой природы. Интересно, что все основные объекты дикой природы, которые в 19 веке изображали на своих полотнах художники — пейзажисты: Йосемит, Йеллоустоун, Адирондак, роща Марипоса, Гранд Каньон, Ниагарский водопад — позже были взяты государством под охрану.
В США существовала особая национальная школа художников дикой природы, которая получила название Школа реки Гудзон. В нее входило более 50 пейзажистов, основателем школы в 1830-х годах стал американский художник Томас Коул. Именно его кисти принадлежат такие шедевры как «Водопад Каатерскил» (1826), «Гора Шрун» (1838), «Катскил Клов» (1827) (8).
Коул полагал, что если природа не тронута человеком, тогда людям легче познакомиться с рукой Бога. Он свято верил, что если дикий американский ландшафт был новым Эдемским садом, то именно они, художники, хранят ключи от его входа. По его мнению, только жизнь, прожитая в гармонии с дикой природой, обещала интеллектуальное обновление и здоровый прогресс. Коул говорил: «Дикая природа — это самое подходящее место для разговора о Боге», и старался придавать своим картинам религиозное и нравственное значение (8).
