Приговор был справедливым, это несомненно. Парень зарезал кого-то в таверне. Такое происходит постоянно, и община, как правило, объединяется и заявляет, что через деревню проходил иностранец, который и совершил убийство. Печальный факт состоял в том, что убитый был королевским поставщиком. Он явился в деревню, чтобы забрать корм для скота и провизию для королевских нужд.
Именно это и привело к казни крестьянина. Никто не может убить королевского служащего безнаказанно. Но как он должен был поступить, услышав, что поставщик решил забрать всю еду, запасенную на зиму?
Болдуин слишком часто видел, как умирают люди. Чтобы немного подбодриться, он сказал:
— Только юнец мог осмелиться шутить с рыцарем.
— Точно. Я не так стар, как ты, — фыркнул Саймон.
Болдуин кивнул, но мысли о повешенном преступнике снова заставили его вспомнить свой сон.
Ужас осады оставался в памяти свежим даже сейчас, более тридцати лет спустя, и он надеялся, что так будет всегда. Именно это послужило причиной его решения стать тамплиером — ведь храмовники спасли его после ранения. Рыцари увезли его на Кипр и ухаживали за ним, пока он не оправился. Он выжил, и после этого всегда чувствовал, что обязан им жизнью. Чтобы оплатить этот долг, он и вступил в Орден.
Стук в дверь помешал его размышлениям.
— Да? Что нужно?
— Гонец из больницы. У них в лазарете человек, на которого напали на дороге.
Болдуин кивнул и вздохнул. Потом провел рукой по волосам и поморщился, глядя на Саймона.
— Думаю, нужно с ним поговорить.
Парень лежал на койке. Рядом стоял уставший на вид монах.
— Брат?
— Я Иосиф, лекарь. Этого человека принесли к нам вчера поздно вечером, когда мы закрывали ворота.
— Выглядит он плохо, — произнес Саймон приглушенным голосом, каким обычно говорят у постели тяжелобольного.
Славная комнатка этот лазарет. Больница святого Иоанна, расположенная неподалеку от Восточных ворот, была маленькой часовней с шестью кроватями. Каждая повернута к алтарю, крест виден всем, так что несчастные души в постелях могли смотреть на него и молиться. Брат Иосиф облегчал их страдания, но, разумеется, настоящее исцеление зависело только от них и от силы их молитв.
Иосиф провел рукой по уставшему лицу. Подумать только — еще вчера вечером он весело дожидался, когда можно будет лечь в постель, и поздравлял себя с тем, что находит столько радости во сне. Просто ирония какая-то — он думал об этом, когда несчастного парня несли к нему.
— Плохо. Рука сломана, но я надеюсь, что с Божьей милостью она срастется без особых сложностей. Думаю, у него и ребра сломаны, и по голове его здорово ударили.
