— Ты пришел.
Люк кивнул и прокашлялся. Дурацкое замечание — это и так очевидно, верно?
— А с чего бы это? Просто потому, что старик, живущий на пенсию, попросил о помощи?
Люк ощутил вспышку раздражения.
— Если я тебе не нужен…
— Нужен. Подойди поближе.
— Просто скажи, чего ты хочешь, старик.
— Я хочу, чтобы ты подошел сюда, где я смогу тебя видеть.
Голос слабел. Дьявол не задержится в мире, сказал себе Люк. Следует уважать человека, подобного этому, который когда-то приказывал графам и лордам. Может, он и выглядит слабым, но все-таки имеет право на уважение. Может, он уже и умом тронулся. Люк ощутил мимолетную печаль при мысли, что Джоэла скоро не станет.
Неохотно он шагнул вперед.
— Ну?
Вперед метнулась рука, схватила грубую рясу и с силой подтянула Люка.
— Не смей обращаться со мной, как со слабоумным, мальчишка!
Люк онемел от потрясения. Этот человек на пороге смерти, а в его проклятых руках столько силы! От внезапности нападения у Люка закружилась голова, его замутило и едва не вырвало. Джоэл продолжал злобным шепотом:
— Можешь обгадиться сейчас, мальчишка, и можешь смеяться надо мной, когда я умру, но пока у тебя есть только я. А у меня — только ты!
Презрение подействовало, как яд, просочилось сквозь гордыню Люка и уничтожило ее. Он хотел защититься, но не смог.
— Отпусти меня!
— Заткнись! Ты знаешь, кто я такой?
— Кладбищенский Джоэл.
— А кем я был?
— Братом ордена.
— Да. Бедные солдаты Христа и Храма Соломона, — произнес Джоэл с мрачной выразительностью. Он закашлялся и судорожно согнул пальцы, вцепившиеся в рясу Люка. — Запомни это, мальчишка, если ценишь свою душу! И служи Ордену!
— Чего ты хочешь от меня, старик? — спросил Люк. В нем разгорался гнев, и он ехидно добавил: — Ордена больше не существует, ты не забыл? Папа объявил…
— Значит, мы отвечаем только перед Богом! — Джоэл свирепо посмотрел на него, но постепенно расслабился и отпустил Люка. Рука безжизненно упала на стол. — Но ты прав. У меня есть к тебе просьба.
— Что ты имеешь в виду?
Господи! — снова подумал Джоэл, глядя на парня и так хорошо осознавая неминуемый рок. Это слишком тяжелое дело для умирающего, но никуда не деться — он обязан выполнить этот последний долг. Он тамплиер, гордый воин-монах на службе у Господа, но он так слаб! И все же дело слишком важное, и оставлять его нерешенным нельзя.
Господи Иисусе, за что ты так с нами?
Джоэл опустил взгляд. Все, что они пытались делать — выполнять волю Божью на земле. Они не обращали внимания на капканы и политические махинации мирского мира, и это упущение уничтожило их. Многие уже мертвы, и он скоро присоединится к ним. И все-таки есть дело, которое он обязан завершить.
