Сущность посмотрела в сторону Гвардии, и глаза ее были влажны от счастья… Это были свои, те, кто творили для нее чудеса… И любое ее позднейшее осмысление каждого из чудес, вновь и вновь озаряло душу восходом откровения.
— Господи, — говорила она, — так ведь это… Это Она. Любовь…
Любовь, с лицом Одина, собрала и назначила всех участников ее удивительного спасения.
И тогда она поняла. Поняла, что в разыгранной мистерии не было, и не могло быть ни одной второстепенной роли…
— Да, улыбался в бороду Один. — Все были при деле. Каждый прочувствовал и пережил свою роль.
И в тот день, и в тот час, в тот миг были все на своих местах. И все были, как никогда, искренни и талантливы! И не было ролей плохих, а поступков дурных! — Словно режиссер, восхищенный игрою своих актеров, и не скрывающий этого, Один, в который раз покинул свой трон.
— Был план, — пояснил Ангел справа, в желтом хитоне с голубым подбоем. — Был План Верховного. Было Действо.
— Он набросил на Сущность такой же хитон, который казался плотным, но был не тяжелее мысли.
— И была душа, — алый газовый хитон Ангела слева, что держал в тонких пальцах зажженную свечу, трепетал перед сполохом ее внутреннего огня.
— Были души. — Уточнил Ангел Небесного воинства. — Были: боль, страдание, ужас. Были стыд и отчаянье, страсть и ненависть…
— Была жизнь, — сказал Ангел справа. И взмахнул желто-голубыми крыльями хитона. И на синем безоблачном небе засияло золотом солнце.
— И была любовь. — Сказал Ангел слева.
Он тоже поднял свои крылья, и алый свет хитона явил восход того самого солнца, что золотой монеткой висело в рекламном небе. И когда монетка превратилась в алую капельку крови, Ангел в красном сказал:
— И была смерть…
Внезапно, где-то высоко, на хорах, там, где Престолы[3] вершили Высшую справедливость, перебив рассказ Ангела в красном, чей-то голос произнес вердикт:
— Прошла.
— Прошла? — Переспрашивали всюду.
— Прошла, прошла! — Подтверждали с хоров судьи, в чьи руки Один передал атрибуты своей неограниченной власти…
— Прошла! — Неслось на иные планы.
— Ты прошла! — Ликовал Один. Он поднялся с ложа и вышел в эвкалиптовый сад, где его многоликое войско уже пировало возвращение Сущности. Он поднял руку и пир притих.
— Прошла, — Один повторил для всех вердикт Престолов. — Прошла. Не сломалась. Отстояла себя, любовь моя…
Он снова зашел в шатер и, глядя в глаза Сущности, мягко произнес:
— Ты отстояла свое право на счастье. — Сказал он. — Право — быть счастливой. Его сияющий взгляд был направлен в сторону воинства, сплошь состоящего из таких Сущностей…
