Пока же они только учатся. Учатся управлять звездами и элементами. Учатся властвовать, учатся господствовать. Учатся прибирать свои планеты, учатся преобразовывать сор неудачных опытов в потоки общей энергии.
Пусть учатся. Это попроще — помыть за собой посуду, после небольшой пирушки, или вылизать перед праздниками дом, чем вот так, напрямую, вторгаться в мир Человека. Вторгаться в мир, состоящий из совершеннейших механизмов, заключенных в тела, которые содержали в заточении все души планеты…
— Молодым нужны масштабы, — неторопливо рассуждали будущие ветераны.
— Пусть лучше учатся там, — говорили они, сидя на пиршестве, устроенном Одином в честь Сущности, — на небесах… В Космических Лабораториях Механика.
— Все же лучше, чем заново постигать все на месте… Прямо по живому…
Херувимы вспоминали свои годы учебы и откровенно вздыхали. Ведь они были тогда все гении! Каждый из них был коронованным, каждый держал скипетр, и мысленно управлял державою.
Это было так просто, так естественно. Ведь всех их только этому и учили.
Учили их и тому, как просвещать Третью иерархию. Ту самую, к которой относятся Начала. Куда и сами они, вместе с женами, были все приписаны.
— Вот тут-то и начинается настоящая работа! — Кто-то из воинов, хлопнул широкой, размашистой пятерней, по дубовому столу.
С этого момента, все разговоры Херувимов были устремлены в гущу боевых действий. Объекты их повышенного внимания находились там, внизу, на Земле. Их называли телами. За них сражались по зову душ, захваченных теми телами в заложники. И сражения эти были не на жизнь, а на смерть…
Только что они собрались праздновать, а праздник встречи уже превратился в проводы. И едва Один провозгласил вердикт Престолов, как Сущность уже готовилась к новым испытаниям.
С тех самых пор, как Воинство Любви, объявив себя богами, обратилось к жителям Земли с воззванием сделать выбор в пользу Триады[2], многие сущности вернулись к родным пенатам.
Ей же недостаточно было только вернуться. Проходя испытания за испытаниями, она вела Воинство Любви в самые немыслимые уголки Вселенной. И там всегда находилась «настоящая работа».
… И когда казалось, отчаянью не было границ, когда мир упрямо рушился, а земля расступалась у нее под ногами, когда языки пламени лизали подол ее рубища, и чаша страданий была переполнена до самых кровоточащих краев, — каждый раз происходило чудо.
Приходило осмысление того, что любовь и была той силой, которая выводила ее из ада.
