Моросил мелкий мартовский дождь, но это не мешало весеннему солнышку влюблено улыбаться энтузиастам.
Живописная долина заворожила всех.
Веселая компания зачаровано молчала. Слышались только протяжные выдохи, словно с души каждого был сброшен только ей ведомый камень.
Теперь же, пошли круги.
Небольшая арабская деревенька уютно разместилась неподалеку. Белый абрис в напряжении устремленного в небо минарета был обращен к долине. Казалось, здесь все пребывало в состоянии ожидания. И каждый, кто сумел прочувствовать это, невольно попадал в поле извечного ожидания, искрящегося напоминаниями о неких удивительных, давних и порядком позабытых событиях.
Той смотрел на то, как мало-помалу компания начинала подниматься в гору, к пещерам. Возглавила подъем Лика. Следом за ней поднимались Танка со своим поклонником Кентавром.
Однажды приехав с Ктавом погостить у Бренеров, Кентавр увидел их подругу и, понятное дело, не мог не влюбиться. С тех пор он не только забыл представиться Тою — Кентавр забыл обо всем. И о том, что некогда являлся тем, кто обучал богов, и, что в этой жизни он был блистательным астрологом.
— Любовь зла, — мягко говорила подруге Лика, — полюбишь не только кентавра, но и козла психолога.
Аккуратно огибая замешкавшихся в начале пути Ктава и Ветку, поднимались в гору Шамиль с Танюшкой. Рядом с мамой, поднимался в гору младший сын Антон…
Ага, вот и Ктав последовал вслед за всеми. Ветка, напротив, решительно направляется в сторону Тоя.
— Только сумасшедшие могут в дождь разгуливать по горам! — Ветка искала в Тое участия.
— Ты человек городской, — вяло произнес Той… Ему хотелось побыть одному. Что-то случилось сейчас. Только что. Едва он увидел эту скалу. Скалу, противостоящую гряде.
— Да, — неловко улыбаясь, произнесла Ветка, — не люблю я деревню с ее мухами и комарами.
— Не любишь природу? — Участливо спросил Той.
— Я красивую обувь люблю, — смеялась Ветка, — а красивая обувь не вяжется как-то с грязью и навозом.
Мелкий дождь вернул их в машину Ктава.
«Покурим?» — Спросила Ветка. И они покурили. И Той не отводил взгляда от пещеры. И он поведал Ветке о своих смутных ощущениях. Он ощущал это… как свидание, что ли?.. Свидание с утесом, давшим некогда приют некому бунтующему духу… Вон в той пещере…
— Первый раз мне напомнили об этой горе, — говорил Той, указывая на скалу пальцем, — когда я впервые оказался в Грузии. Мне было чуть больше двадцати. Влюбленный, счастливый, приехал я в Рустави и сразу же полюбил этот маленький тихий городок, стоящий у подножия, ну, если не такой же скалы, то, довольно-таки, похожего на нее высокого холма, или даже одинокой горы…
