— Вадичек, — шепнула она, — скажи им, что они у меня сложнолинзные.
— Зачем? — удивился я. — Ни к чему это. Неровен час, Накаяма узнает и доложит куда надо. И потом, ты хоть объясни, что это такое.
— Ты разве не знаешь? Это значит бифокальные.
— Позвольте вопрос, — обратился к нам канализационный начальник. — Какого размера были ваши очки?
— Как это какого размера? — не понял я. — Вон, сами поглядите. Какого размера лицо, такого и очки.
— Действительно, — согласился он и что-то черкнул в своей бумажке. — Еще такой вопрос: в каком состоянии они уплыли? Я имею в виду: в сложенном или в развернутом?
— Падали они в развернутом состоянии, — ответила Зинаида, когда я перевел. — Но от удара могли и сложиться. Я точно не помню.
— Если сложились, то плохо, — сказал начальник. — У развернутых очков больше шансов за что нибудь зацепиться. Вот мы тут определили, где их следует искать. Здесь решетка, потом здесь, еще одна здесь и последняя здесь. Начнем вот отсюда, с улицы Накабяку. Сейчас снарядим бригаду, пусть проверят.
Последовало еще несколько вопросов о толщине стекол, цвете оправы, материале и изготовителе. Казалось, они вознамерились выловить все очки, когда-либо утопленные населением города в своих унитазах, и уже из этой кучи выбирать искомые.
— Особые приметы есть? — прозвучал последний вопрос.
— Сложнолинзные! — выдохнула Шишкина.
— Очень хорошие, — перевел я.
Начальник кивнул, дополнил спецификацию особой приметой и передал бумажку своим стратегам. Они поклонились и вышли — наверное, снаряжать водолазов. Нам предложено было подождать прямо в кабинете. Мы не возражали.
— Ты гляди, подруга — сказал я, — похоже, дело-то выгорает! Неужели и вправду выловят твои бифекальные?
— Вадичек, ты все никак не привыкнешь, что в Японии живешь. Это ведь страна высоких технологий! Тут все возможно.
Канализационный начальник подморгнул даме из бомбоубежища. Она вышла и через пару минут вернулась с подносом. Перед нами появились две чашки зеленого чая и блюдца с дрожащими кубиками какой-то желтоватой субстанции. Зинаида наклонилась к ним вплотную и изо всех сил прищурилась.
— Что это, Вадичек?
— Названия не помню, — ответил я. — Только помню, что к зубам сильно прилипает. Так что лучше глотай, не жуя. Для приличия можешь во рту немного поболтать.
— Я лучше вообще не буду.
— Как это не буду? Ты меня не позорь. В приличном месте находимся.
Начальник водопроводов и канализаций прислушивался к диковинным звукам чужестранной речи и, похоже, обессилел в догадках:
