Николай Гоголь – писатель православный, глубоко религиозный, укоренённый в вере, со своим собственным духовным опытом. Всё его творчество освещено Евангельским светом, сочинения наполнены глубинным религиозным смыслом. Читатели и критики, которые не знакомы с Евангелием, не знают Нагорной проповеди и Апостольских посланий, а самое главное, живут вне Церкви, читают Гоголя весьма и весьма поверхностно.
Николай КОКУХИН
Статья опубликована :
№30 (6332) (2011-07-27) 2
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 4,7 Проголосовало: 3 чел. 12345
Комментарии: 31.07.2011 11:17:00 - Станислав Иванов пишет:
Что лучше?
Автор заметки выдвинул очень интересную мысль, но как и всякий «друг невидимки» сел в лужу. Когда персонаж Гоголя лишился носа, он стал сомневаться, искать, беспокоиться, другими словами – быть живым человеком! Когда же к нему вернулся нос/вера он опять превратился в ничто, потребителя. Что лучше? Очевидно что первое, ибо этот момент в его жизни стал самым главным. Странно звучит заявление, что Гоголь был закадычным другом невидимки. Как большинство людей в то время и на том развитии человечества он не был чужд религии, но он использовал её именно как инструмент сознания. Обратите внимание, у него практически нет произведения в котором не было бы слова «чёрт».
28.07.2011 11:23:41 - Константин Сергеевич Висниовский пишет:
Новая трактовка "Носа"
Спасибо автору за хорошую статью: интересна новая трактовка не только повести "нос", но и всего творчества Гоголя в целом.
Литература
По полю танки грохотали
ПАМЯТЬ
В такие же дни 68 лет назад происходило одно из самых судьбоносных сражений Великой Отечественной войны, вошедшее в историю как битва на Курской дуге, завершившееся 23 августа освобождением Харькова.
В Прохоровке, около которой в июле того же страшного 43-го года сошлись лоб в лоб тысячи танков, состоялись памятные мероприятия. Одно из них – открытие бронзового бюста Героя Советского Союза поэта Михаила Борисова. В том бою он, девятнадцатилетний артиллерист, оставшись один около орудия, подбил семь вражеских бронированных машин, был тяжело ранен и поистине чудом остался жив. За этот подвиг он удостоен высокого звания.
Вылечившись, Борисов продолжал воевать, дошёл до Берлина, расписался на Рейхстаге, а уже в мирные дни рассказал о своей фронтовой юности стихами:
Только вспомнится мне
Наш Воронежский фронт,
Как в раскрытом окне
Громыхнёт горизонт,
