Слушая его, Иван Петрович хмурился. Мы волновались: отныне конец нашим романтическим вылазкам. Шутка ли — покидать гарнизон на ночь. Да еще в непогодь!
А ходить с нами начали уже и многие другие офицеры — штурманы и техники. Теперь, конечно, наши прогулки могут и прикрыть.
— Эх, молодежь, — с укором сказал командир. — Чем же офицерский клуб хуже поселкового?
Валентин ответил прямо:
— У них хоть потанцевать есть с кем.
— Ясно, — спокойно продолжал майор. — И все же учтите: уйдет кто-нибудь среди недели самовольно — разговор будет другим.
Выдержка у Филатова — позавидуешь. Другой бы давно уже отстрогал на всю катушку, а он говорит сдержанно, ровно, не повышая голоса. Впрочем, результат в общем-то один и тот же: повторишь нарушение — пеняй на себя.
— Усвоили? — вдруг улыбнулся Иван Петрович, обращаясь к нам всем. И помолчав, уже совсем другим, доброжелательным тоном добавил: — Ладно, архаровцы. В субботу, так и быть, отпускаю. Только чур — не на попутных. Выделим транспорт…
Нашей радости не было предела. Правда, командир части решил посылать в поселок офицерский патруль, но это даже лучше: транспорт не просто обещан — гарантирован.
Так самым неожиданным образом все устроилось как нельзя лучше. Зубарев и тот опять присоединился к нам. Во всяком случае особых уговоров не потребовалось. Вдобавок при первой же официально разрешенной поездке он здорово нас выручил.
Жизнь действительно богата приключениями. Зная, что возле клуба ждет специально выделенная машина, мы танцевали в тот вечер до полуночи. Вышли из зала лишь тогда, когда отгремел заключительный аккорд прощального марша. Кое-кто успел даже проводить свою даму, смекнув, что Олег Архаров не отправит патрульную машину, пока не соберутся все до единого. Он оказался хорошим товарищем.
Машина для нас была выделена не ахти какая комфортабельная: обыкновенный грузовик. Над кузовом — брезентовый тент, и то ладно.
Подошли мы к месту сбора, ждем. Смех, шутки со всех сторон. А стужа — терпеть невмоготу. В деревянных постройках то и дело пистолетными выстрелами грохал мороз. Кое-кто уже озяб, приплясывать начал: «А почему не едем?» Вдруг смотрим — бежит Карпущенко (он был начальником патруля) и расстроенным голосом спрашивает:
— Кто умеет водить машину?
— А что такое? В чем дело? — раздалось сразу несколько настороженных возгласов.
— Да вот, черт возьми, с водителем беда — живот скрутило.
— И что, крепко?
— Да вон — в дугу парня согнуло. Бегал я к местным медикам, а у них тут только фельдшерский пункт, помочь не могут. Надо срочно везти в нашу санчасть.
