Первый военный удар планам нижегородского ополчения нанес Иван Заруцкий, когда попытался в союзе с Андреем Просовецким захватить Ярославль и города Поморья, чтоб не дать соединиться нижегородской рати с ярославцами в середине февраля 1612 г. Когда в Нижнем Новгороде получили от ярославских гонцов известие о том, что их союзнику в верховых городах угрожает опасность, то отправили передовой отряд во главе с князем Дмитрием Петровичем Лопатой-Пожарским и дьяком Семейкой Самсоновым в Ярославль. Этот отряд успел опередить приход туда рати Андрея Просовецкого, а казаков, бывших в Ярославле, посадили под арест. Все это заставило нижегородскую рать выступить в свой поход, но уже не тем маршрутом, какой планировался раньше, и не соблюдая никакой видимости возможного союза с казаками, с которыми началась открытая война.
Вынужденное выступление нижегородского ополчения вместо Суздаля на Ярославль произошло в Великий пост 1612 г., начинавшийся 23 февраля. Переход войска от Нижнего Новгорода до Ярославля, по расчетам П. Г. Любомирова, должен был занять от двух до трех недель [29, 23]. Первое большое испытание земское ополчение ждало в Костроме, где войско князя Дмитрия Пожарского и Кузьмы Минина оказалось не позднее 14 марта. Еще на подходе к городу, в Плесе, ополчение встретили костромские посланцы, предупредившие о недружественных действиях воеводы Ивана Петровича Шереметева и его «советников», лояльных Боярской думе в Москве. Костромской воевода, когда-то подписавший Приговор Первого ополчения 30 июня 1611 г., не собирался пускать ополчение в город.
Сопротивление костромского воеводы показало, что дальнейший успех нижегородской рати не мог держаться на одном призыве к добровольному совету и обеспечению набираемого земского войска. Сменив Ивана Шереметева в Костроме на нового воеводу князя Романа Ивановича Гагарина и дьяка Андрея Подлесова, князь Дмитрий Пожарский и Кузьма Минин сделали важный шаг к общеземскому правительству. Однако шаг этот был по-прежнему осторожный, с оглядкой на существовавшее распределение земских сил, главная из которых все равно оставалась под Москвой. Поэтому возвращение на воеводство в Кострому князя Романа Гагарина и дьяка Андрея Подлесова, впервые назначенных туда в 1611 г. тоже из Первого ополчения, могло восприниматься как поддержка прежних распоряжений, шедших из подмосковных полков. Важно было показать воеводам на местах, что они не будут сменены, если поддержат земскую борьбу с казачьими бесчинствами.
