Тем временем юная ведьма видела тяжелые сны: в них полыхал огонь, бурлила темная вода, из мрачных закоулков сердца выплывали чудовища, которые пожирали ее душу. Являлись родители — мертвые, под толщей воды; Барбара Дэвис-Чин — по-прежнему на больничной койке, но уже одной ногой в могиле. Непроницаемо-черная стена отделяла Холли от всех, кто был ей дорог.
Те, кого она ненавидела, указывали на нее и хохотали.
Потом был взгляд Гекаты: кошка смотрела из-под слоя земли, которой ведьма забросала ее на заднем дворе, и шептала: «Убив меня, ты перешла черту. Теперь ты обречена».
Слова будто волны накатывали снова и снова, проникая в рассудок девушки: «Ты продала свою душу».
Когда Холли проснулась, у кровати стояли заплаканная Аманда с какой-то незнакомой дамой, с ног до головы одетой в черное — в велюровой блузке и шерстяных брюках. У нее были миндалевидные глаза, волосы цвета воронова крыла, очень бледная, чуть тронутая макияжем кожа, а в ушах — серебристые сережки-полумесяцы.
Холли очень удивилась, обнаружив в своей спальне незнакомку, и приподнялась на локоть.
— Как ты могла! — крикнула Аманда.
Женщина тронула ее за плечо и мягко попросила:
— Принеси нам, пожалуйста, чаю.
Та нахмурила брови, мотнула головой и выбежала за дверь.
Незнакомка внимательно посмотрела на лежащую в кровати девушку, вздохнула, пододвинула себе стул и присела.
— Ты перешла черту, — начала она прямо, без лишних вступлений.
Холли облизнула губы, смахнула с лица вьющуюся прядь и села, прислонившись к спинке. Она еще не совсем пришла в себя после сна, к тому же ее мучила жажда.
— А вы кто?
— Я из Материнского ковена. Мое имя — Анна Луиза Монтраше.
Руки незнакомки дрожали.
— Никто из Материнского ковена никогда с нами раньше не связывался. Кто вы вообще такие?
— Мы — старинный и влиятельный союз, созданный в противовес Верховному ковену. — Женщина сурово глянула на Холли и добавила: — Деверо тоже весьма влиятельны — в своем Кругу.
У девушки мелькнула надежда на то, что помощь наконец-то пришла.
— И как можно вступить в этот союз?
— Твой род входит в Материнский ковен со дня его основания. Мы… очень сожалеем, что не связались с вами раньше. — Анна Луиза побледнела еще сильнее. — На все у нас не хватает сил.
— А мы тут вроде как за жизни свои боремся. И не всегда успешно.
— Мы соболезнуем по поводу ваших утрат. — Сказав это, Анна Луиза скрестила руки на груди и добавила: — Всех до единой, не исключая спутницы, Гекаты.
Холли вспыхнула и дерзко вскинула голову.
