Николь почувствовала покалывание в затылке: неподалеку стоял Пабло и сверлил ее взглядом. Надеясь, что он не прочтет ее мысли, девушка стала лихорадочно стирать следы того, о чем думала минуту назад. Мальчик медленно помотал головой: то ли осуждал, то ли хотел сказать, что защищаться бесполезно. Наконец напряжение спало, и она облегченно выдохнула.
— Паблито иногда использует свой дар не к месту. К сожалению, только время учит благоразумию, — заметил наблюдавший за сценой Филипп.
— Наверное, правильно делает, что приглядывает за мной, — виновато сказала она.
— Когда-нибудь узнаем. — Молодой человек улыбнулся, встал и протянул руку. — А теперь пойдем. К церемонии все готово.
— Что это будет? — спросила Николь по пути к костру.
— Ритуал поиска. Мы попросим открыть нам будущее.
— А если я попрошу показать мне суженого? — решила пошутить она.
Филипп бросил оценивающий взгляд.
— Может, увидишь и его. Откуда мне знать? Тут не заказывают.
Стоявший у огня Арман поприветствовал их быстрым кивком.
— Мы в сборе. Пора начинать, — объявил Хосе Луис.
Все расселись вокруг костра.
К запаху горящего дерева примешивался другой, более сладкий аромат. Николь втягивала носом воздух и никак не могла решить, симпатичен он ей или нет.
Каждый взял соседа за руку. На секунду девушке показалось, что сейчас все хором затянут скаутскую походную. Она закрыла глаза, несколько раз глубоко вдохнула и приказала себе расслабиться. Дым пах неплохо. Даже приятно.
— Мы собрались здесь, чтобы разбудить в себе силу прозрения. Просим: освети наш путь, его исход, и те поступки, которые помогут не сбиться с пути Света. Открой то, что нам должно видеть, — начал Филипп.
— Даруй нам зрение, чтобы видеть ясно, — добавил Арман.
— Даруй нам мудрость, чтобы поступать верно, — продолжил Алонсо.
— Даруй нам храбрость, чтобы действовать смело, — подхватил Пабло.
— Даруй нам силу, чтобы одержать победу, — закончил Хосе Луис.
Сидевшие рядом с Николь Хосе Луис и Алонсо отпустили ее руки. Она разжала веки и увидела, как последний взял с вершины костра длинную белую корявую палку, и ахнула, услышав, как та с шипением коснулась ладони. Мужчина зажмурился, поднес деревяшку к груди и склонил голову. На левой стороне его лица заиграла мышца. Наконец он выпрямил спину и, сверкнув глазами, проговорил:
— Я вижу великое зло, которое накрывает Европу, сметая все на своем пути.
Потом Алонсо передал палку Арману, достал из стоявшей неподалеку чаши с жидкостью кусок ткани и бережно приложил его к обожженной ладони.
