«Тем не менее странно, что она согласилась. Это что — какая-то ловушка?»
Впрочем, сомнения скоро отступили — благодаря помощнице. Он понял, что у той был свой интерес: исходившее от него ощущение грозной силы привлекало многих женщин.
Эта мысль его немного приободрила.
В комнате возникло голубое колдовское свечение. Оно омыло алтарь, сверкнуло на ритуальном кинжале, замерцало в складках платья, и вскоре все помещение заиграло яркими сполохами. Глаза серой статуи вспыхнули синим, а ее рот расплылся в улыбке.
Закончив, Илай почувствовал себя гораздо сильнее и собраннее. Он надел зеленую мантию, расцвеченную красными ягодами остролиста, снова взял сердце и проговорил:
— Мой властелин! Прими этот дар и убей моего брата.
Статуя раскрыла рот, вытянула шею, посмотрела вниз, а затем странным угловатым движением выхватила подношение и беззвучно его проглотила.
Девушка наблюдала за происходившим со страхом и восхищением.
«Будем считать это знаком согласия, — подумал Илай, заметно повеселев. — Мой Бог убьет моего брата. А Хеллоуин-то удался!»
Род Каор, трепещи
И укрытья не ищи,
Смерть тебя повсюду ждет,
Гибель каждую найдет.
Мы совсем истощены
И не выдержим войны.
Скоро мы себя спасем
Тем, что жертву принесем.
НИКОЛЬ
Испания, канун Дня всех святых
Компания скрывалась в убежище уже неделю.
Тем вечером Николь заснула мгновенно. Внезапно чья-то рука осторожно тронула ее за плечо. В темноте рядом с кроватью стоял Филипп и едва заметно улыбался.
— Вставай.
— Сколько времени?
— Почти полночь.
— Час ведьминского колдовства? — весело спросила Николь.
— Для тебя — конечно.
Он негромко засмеялся.
На Филиппе снова был плащ, правда, на этот раз с откинутым капюшоном. Точно такой же он протянул девушке.
— Надевай.
Она поморщилась.
— Мне бы одежду чистую.
Юноша указал в изножье кровати, где лежали джинсы и футболка.
— На вилле живет молодая особа, которая решила с тобой поделиться. У нее почти такой же размер.
— Это ты придумал?
— Вообще-то Хосе Луис. Поспеши, ma belle[23]. Все уже ждут снаружи. Одевайся и выходи.
— Merci.
Когда Филипп ушел, Николь встала и заглянула в кувшин для воды, стоявший на столике у раковины. Какое счастье — кто-то позаботился и наполнил его совсем недавно. Она сняла футболку, плеснула себе в лицо и на плечи, надела оставленное на кровати и не без удовольствия отметила, что вещи ей почти в самый раз, только чуть великоваты. Попытка расчесать волосы пятерней оказалась болезненной: пальцы постоянно застревали в колтунах.
