Уже через несколько минут они получили приказ о порядке следования по Амуру. Первыми отправлялись передовые отряды 14-го и 13-го батальонов и генеральский катер, за ними следовали суда с посланником и его свитой, далее плоты с имуществом 14-го батальона, артиллерией, и, наконец, в последующие дни отправятся переселенцы с их имуществом и скотом.
Прибыл в 13-й батальон и числившийся в нем командиром второй роты подпоручик Прещепенко. Это он вел в прошлом году баржу с мукой, да, сев на мель, там и зазимовал. В Усть-Стрелку он добрался всего несколько часов назад и сразу же был направлен генерал-губернатором в распоряжение Дьяченко.
— Ах, господа, вы даже не знаете, как я вам завидую, — сокрушался Козловский. — Вы поплывете подобно аргонавтам, а я остаюсь.
— Ну, чему вы завидуете, — перебил его Прещепенко. — Эка невидаль — Амур. Эх, а я рассчитывал задержаться в этой станице. Здесь, говорят, недурные казачки. Однако не повезло.
— Нет, нет, не шутите. Вы только представьте, что может открыться вон за той горой!
— Еще одна гора, а там еще. Уж вы поверьте мне, уж я-то на них насмотрелся, — выбивая кресалом искру, говорил Прещепенко.
— Позвольте, у меня линза, — предложил Козловский увеличительное стекло.
— О, это что-то новое.
Прещепенко недоверчиво подставил самодельную папиросу под линзу Козловского.
— Теперь затягивайтесь, видите: задымила! — искренне радуясь, что папироса у грубоватого подпоручика действительно раскурилась, говорил Козловский.
— Скажи-ка, и правда удобно, — похвалил Прещепенко.
— Это мне подарил господин Бестужев, подрядчик Первой Амурской компании. Мы с ним встречались на стоянке в Бянкино.
Заинтересовавшись линзой, к офицерам 13-го батальона подошел зауряд-есаул казачьего войска.
— Перфильев, — представился он, — еду с вами выбирать места для станиц. Позвольте и мне прикурить от вашего огонька, — и подставил свою трубку.
— Пожалуйста, пожалуйста, держите вот так в фокусе, — охотно согласился Козловский.
— Чудеса: без кресала, без огнива, а жжет, — удивился зауряд-есаул.
— Это что, — рассказывал Козловский, — когда я выпускался из корпуса, в Петербурге появились фосфорные спички. Это удивительное изобретение. Представьте, господа, тоненькие щепочки, на конце которых нанесен желтый фосфор. Достаточно эту химическую головку потереть обо что-нибудь, например, о подошву, и спичка тут же вспыхивает!
— И долго приходится тереть? — поинтересовался Прещепенко.
— Нет, нет, чиркнете раз, другой — и спичка воспламеняется.
