Джон осторожно и умильно произнес:
― Хорошая собачка… Мне кажется, я ему понравился… Он не опасен?
Майра уже снимала сапоги на верхней ступеньке крыльца.
― Вы пришли со мной — значит, вы друг. В принципе он не злобный, но мама у него из ирландских волкодавов, а папа — из ротвейлеров, так что охранные качества у Байкера врожденные. К сожалению, пока не было случая проверить его в деле, но один раз он зарычал на кузнеца, и с тех пор тот начал заикаться.
— Я его так понимаю… Ростом он явно в маму.
Байкер, успевший промокнуть по уши, черной тенью взлетел на крыльцо, отряхнулся и завилял хвостом с такой силой, что Джон всерьез испугался, не смахнет ли пес случайно свою хозяйку на землю. Размером он был с небольшого теленка, шерсть у него была черная и мохнатая, а на груди красовалась элегантная белая манишка. Уши ротвейлера смешными тряпочками свисали с двух сторон широкой и добродушной морды со вздернутым носом, карие глаза смотрели доброжелательно, но в разинутой пасти виднелись такие клыки, что любая собака Баскервилей заплакала бы от унижения и ушла служить болонкой.
Джон Фарлоу безропотно расшнуровал ботинки и босиком вступил в освещенный прямоугольник двери, держа мокрую обувь в руках. Майра вывернулась откуда-то сбоку, бесцеремонно отобрала у него истекающие водой ботинки и унесла куда-то, видимо, к огню. Джон немного постоял на пороге, а потом Байкер бодро протиснулся мимо него, пересек комнату и плюхнулся перед очагом, сложенным из таких же серых камней, что и фундамент дома. Джон махнул рукой на этикет и последовал за псом — очень хотелось тепла.
Он стоял спиной к огню, блаженствовал и рассматривал комнату. Надо отдать Майре должное — жилище свое она явно любила и содержала в идеальном порядке. Правда, обстановка была выдержана, так сказать в мужском стиле — никаких салфеточек, этажерочек, столиков и засушенных цветов, ни одной фарфоровой собачки на каминной полке, да, собственно, и самой каминной полки нет. Пол устлан волчьими шкурами, а низкий мягкий диван, стоящий неожиданно посреди комнаты, застелен пятнистой коровьей шкурой, и это выглядит на редкость стильно.
Перед диваном — низкий столик, но не обычное хрупкое и неустойчивое сооружение из стекла и колесиков, а удобная деревянная столешница, застеленная небольшой крахмальной скатертью. В углу портативный телевизор на тумбе, одна стена полностью закрыта книжными полками. Одним словом, просторно, функционально, по-мужски. Джону самому понравилось бы жить в такой комнате. Наверное, это заслуга неведомого пока еще сожителя Майры Тренч, и если молодой человек оказался столь хозяйственным…
