Грегори окинул взглядом кабинет, и Терри едва не подавилась печеньем, которое, как раз в этот момент отправляла в рот.
— Вижу, что вы замечательно проводите рабочее время, — довольно спокойно сказал он.
Мод тут же поднялась. Ее лицо покрылось красными пятнами, она подхватила свою папку и, извинившись, поспешила покинуть кабинет. Терри с трудом сглотнула. Грегори, даже не взглянув на Мод, прошел на середину кабинета. Остановился и впился глазами в Терри.
— Ты все сделала, как я просил?
— Да, — просипела она и, прокашлявшись, добавила: — Ваши заместители предупреждены, материалы готовы, столик заказан… Зачем вы так с Мод? — вдруг вырвалось у Терри.
Грегори посмотрел на нее, но Терри ничего не могла прочитать в рыбьем безразличье его голубых глаз.
— Не думаешь ли ты, что мне неизвестно, что эта старая грымза уже ни на что не годна? За нее делают работу другие, в том числе и ты, а ей только платят деньги за то, что она просиживает это место. Совсем скоро я начну здесь реорганизацию и избавлюсь от всякого старческого барахла. Давно пора было этим заняться… Что-то хочешь мне сказать?
Лицо Терри, как совсем недавно лицо Мод, пошло красными пятнами. Она стиснула зубы, мысленно проклиная Грегори и стараясь, чтобы ни одно слово, способное его спровоцировать, не вылетело из ее рта. Но в душе росло и ширилось чувство неизмеримой потери. Компания Сэма уже никогда не будет такой, как раньше. И ее не будет здесь… Грегори все смотрел на ее лицо, ожидая ответа, и Терри выдавила:
— Нет.
— Тогда ты свободна. Твой рабочий день окончен.
Он вышел из ее кабинета.
Терри несколько секунд тупо таращилась на закрытую дверь. Она не отдала Грегори свое заявление, хотя могла бы это сделать уже сегодня. Значит все-таки завтра. Завтра, завтра… — молотом застучали мысли в голове, а по спине прошла волна дрожи, хотя сегодня целый день Терри была абсолютно уверена в своем непоколебимом спокойствии. Появление Грегори и несколько злых слов не оставили от этого спокойствия камня на камне. Терри подхватила свой пиджак, висевший на спинке стула, сумочку и под аккомпанемент нестройного гула в голове направилась к лифту.
Когда она вернулась домой, ей стало чуть легче, но заторможенность осталась. Есть Терри не хотела, однако заставила себя съесть сандвич и яблоко. Потом она села на диван и провела вечер перед включенным телевизором, ничего не видя и не слыша ни единого слова. Она так и уснула с включенным телевизором, а проснувшись ночью оттого, что затекла рука, долго не могла понять, почему лежит, неудобно притулившись на диване, и почему толстый мужчина, внимательно глядя в ее лицо с мерцающего экрана, проникновенно и доверительно вещает о доходности каких-то акций. Сообразив, что к чему, Терри «выключила» мужчину и поплелась в спальню.
