— Сегодня утром Патрик сказал мне, что долгое время бумаги лежали в его сейфе, и никто не мог знать об этом завещании. Но пару недель назад он заверил их у нотариуса, чтобы впоследствии не возникло сложностей… И сразу же приехали вы!
Оливии показалось, что его тон стал еще на несколько градусов холоднее, и злые слова, срывающиеся с губ, вот-вот будут превращаться в ледышки и, тонко звякая, сыпаться на пол. Еще никто и никогда не оскорблял ее, представив алчной и лживой насквозь лицемеркой. Похоже, Рональд Даррелл дошел до кондиции «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке» и решил вывалить на нее все, на что хватило его больной фантазии! Оливия задохнулась от гнева, и тут до нее дошел весь смысл обвинений Рональда.
— Постойте! — отчаянно вскричала она. — Я так не могу… — почти жалобно проговорила она, чувствуя, что головокружение с каждой секундой усиливается и скоро вся комната закружится перед глазами, как детская карусель.
Она почувствовала нестерпимый холод, а горло перехватили спазмы. Рональд был сейчас не в таком состоянии, чтобы лгать… Да и его возмущение не могло быть наигранным. Значит… значит, действительно были эти письма, письма, которых она не получала. Патрик отсылал их, получал извещения о доставке адресату и страдал, думая, что его отвергают… Возможно, что сердечный приступ ее отца был спровоцирован этими переживаниями!
Она привыкла думать, что Патрик О'Хара является ее биологическим отцом. Они не знали друг друга, и Оливия узнала о том, что Джэсон не настоящий ее отец, когда ей исполнилось пятнадцать лет. Она приняла рассказ матери за чистую монету и даже предположить не могла, что Патрик какое-то время, может быть, даже несколько лет, ищет с ней встречи. Но ведь она и не подозревала об этом! Наоборот, она считала, что ему все равно! И тут еще это завещание, о котором ни она, ни Джэсон — в этом Оливия была уверена! — не знали. Это просто невероятное стечение обстоятельств, которое сейчас играло против нее! Но Рональда не переубедишь, он уверил себя, что Оливия приехала, узнав о деньгах!
— Я, правда, ничего не знала, — прошептала она.
— Не лгите мне!
Оливия и не заметила, как Рональд поднялся со своего места, приблизился к ней и встал рядом.
Невольно она попятилась и прижалась спиной к стене. Рональд сделал шаг к ней. Отступать было некуда, и Оливия запаниковала.
— Я больше не желаю с вами дискутировать. Можете оставаться при своем мнении, я больше ни в чем не буду вас убеждать. Позвольте мне уйти.
