— Полно, милочка! Мосье де Буань совсем, другое дело. А когда…
Тут распахнулась дверь, и крошечная мисс Ханимен в огромном, увитом лентами чепце, из-под которого выглядывал ее лучший каштановый шиньон, и в лучшем черном шелковом платье с ослепительно сверкавшими на нем золотыми часиками, вплыла в комнату и чинно присела перед новой постоялицей.
Та удостоила мисс Ханимен легким кивком, за которым последовал второй, когда хозяйка сказала:
— Рада слышать, что ваша милость довольны помещением.
— Да, вполне, благодарю вас, — важно ответила приезжая.
— А какой у вас чудесный вид на море! — воскликнула Этель.
— Здесь из каждого дома вид на море, Этель! Насчет платы, надеюсь, все уже улажено? Моим слугам потребуется уютная столовая — и, пожалуйста, чтоб отдельно от ваших, сударыня. Гувернантка обедает с младшими детьми, а старшая дочь — со мной; мальчику обед подайте, пожалуйста, ровно в два. А сейчас около часа.
— Насколько я понимаю… — начала было мисс Ханимен.
— Без сомнения, мы прекрасно поймем друг друга, сударыня! — воскликнула леди Анна Ньюком (проницательный читатель давно уже не без радости узнал эту благородную даму). — Доктор Бальзам отрекомендовал мне вас самым благоприятным образом, куда более благоприятным, чем вы… чем вы предполагаете. — Возможно, леди Анна намерена была закончить эту фразу не столь благоприятно для мисс Ханимен, однако убоялась решительного выражения на лице своей новой знакомицы и не сказала ничего обидного. — Хорошо, что я наконец имею удовольствие вас видеть и сообщить вам мои требования, чтобы мы с вами, как вы изволили заметить, лучше поняли друг друга. Завтрак и чай будьте добры подавать так же, как и обед. И, пожалуйста, чтобы каждое утро было свежее молоко для моего мальчика, причем ослиное. Доктор Бальзам прописал ему ослиное молоко. Если мне еще что-нибудь понадобится, я передам через того человека, который с вами разговаривал, — через Куна, мистера Куна. Вот и все.
В это время за окном хлынул страшный ливень; маленькая мисс Ханимен, взглянув на свою постоялицу, которая опустилась в кресло и снова взялась за книгу, произнесла:
— Слуги уже распаковали ваши вещи, сударыня?
— Господи, какое вам до этого дело, любезнейшая?! — Боюсь, их придется снова упаковать. Я не могу каждый день готовить — трижды пять это пятнадцать — пятнадцать отдельных блюд на семь человек, не считая моих домочадцев. Коли ваши слуги не могут есть вместе с моими или на кухне, придется им и их хозяйке искать себе другое помещение. И чем скорее, тем лучше, сударыня. Чем скорее, тем лучше! — заключила, дрожа от гнева, мисс Ханимен и села в кресло, широко расправив оборки своего шелкового платья.
