Покидая школу Серых Монахов, я на прощанье от души пожелал счастья смелому мальчугану, для которого в этих стенах еще только начиналась пора трудностей и успехов. Лишь через много лет, когда я, уже молодым человеком, снимал квартиру в Темпле, мы вновь встретились с ним при обстоятельствах, известных читателю.
Непристойная выходка бедняги Костигана столь неожиданным и неприятным образом прервала мое свидание с другом школьных лет, что я почти не рассчитывал снова увидеть Клайва и уж, во всяком случае, возобновить знакомство с разгневанным ост-индским воином, в такой ярости покинувшим наше общество. Однако на следующее утро, едва я позавтракал, в дверь моей квартиры постучались, и мальчишка-слуга доложил:
— Полковник Ньюком с мистером Ньюкомом.
Возможно, съемщик (вернее, один из двух съемщиков) квартиры в Лемб-Корт, что в Темпле, был несколько смущен, услышав имена посетителей, ибо, по правде говоря, занят был примерно тем же, чем накануне вечером — читал "Таймс" и курил сигару. Много ли юных обитателей Темпла читают после завтрака "Таймс" и курят сигары?
Мой друг, мистер Джордж Уорингтон, живший со мной в то время и навсегда оставшийся моим другом, был поглощен своей короткой трубкой и нисколько не смутился появлением гостей, как, впрочем, не смутился бы и в том случае, если б к нам пожаловал сам архиепископ Кентер-берийский.
Пока полковник сердечно тряс мне руку, юный Клайв с любопытством оглядывал наше странное жилище. Ни следа вчерашнего раздражения не видно было на загорелом, открытом лице полковника, только дружелюбная улыбка засияла на нем, когда он, в свою очередь, обвел глазами нашу обшарпанную комнату с закопченными занавесками и литографиями и книжными шкафами, и разбросанные всюду корректурные листы, перемаранные рукописи, книги, присланные на отзыв, бутылки из-под содовой, сигарные коробки и бог весть что еще.
— Вчера вечером я удалился, меча громы и молнии, — заговорил полковник, — а нынче утром, поостыв, счел своим долгом навестить вас, мистер Пенденнис, и извиниться за свой внезапный уход. Этот старый забулдыга, капитан — забыл его имя! — вел себя так мерзко, что я не мог позволить Клайву оставаться в его обществе и ушел, не поблагодарив давнего друга моего сына и даже не попрощавшись с ним. Позвольте же мне исправить свою вчерашнюю ошибку и пожать вам руку, мистер Пенденнис, — с этими словами он еще раз любезно подал мне руку. — Так вот она, значит, обитель муз, сэр! — продолжал мой гость. — Я ведь не пропускаю ни одной вашей вещи. Клайв каждый месяц присылал мне в Индию вашу газету "Пэл-Мэл".
