Каждый из учителей громко изрекал мудрые поучения, а мы твердили «Аминь», пока отец Лазар не возвестил: «А теперь, братья и сестры, помолимся небесному отцу, и, кто может, пусть возрыдает, дабы слезами своими помочь скорейшему согласию между создателями нашими. Сатанаил жесток, но брат его милосерден, и не безразличны ему слезы наши…»
На лицах этих людей, этого сброда я видел следы очищения, они искали друг друга взглядами и улыбками, выражавшими близость, раскаяние, чувство вины. Бородатые мужские лица, звероподобные, но укрощенные, с осадком сладострастия во взгляде. Кое у кого из женщин глаза были как у покрытых телок, в глазах у других — притворство, у третьих скорбь и слезы. Были и бесстыжие, алкавшие новых утех плоти, в иных же мерцали совесть и разум. К учителям подползла на коленях бледная, худая женщина и поверглась пред ними ниц. Пронзительно завизжала, заразила своим визгом остальных, и отец Лазар бросил в круг воловьи жилы и кизиловые прутья — для тех, кто пожелает бичевать себя. Поднялись плач и стон, иные стали рвать на себе одежду, другие смеялись над бичующимися, и Калеко ударил одного из них кулаком по лицу. Я находился в аду, смотрел на безумства рода человеческого и муки его. Многие из женщин искали меня взглядом. Не телесная красота моя и молодость, вид святого привлекал их. Агнцем меж волками выглядел я, в действительности же был окаянней, чем они, ибо эти люди не знали глубин греха и не искали их с отчаянием Искариота. Горе падшим ангелам, но ещё горше тому, кто по своей воле вступает в ад в поисках мудрости!..
После исступлений, коим предавались мы, все воротились в башню, и я сказал себе: «Ты всегда был грешен, человече, но как постиг бы ты греховность свою? Вот теперь ты видишь её. Субботники правы — и словом и в помышлениях Бог говорил с тобою не один, рядом с ним пребывал дьявол. И в свете Фаворском тоже пребывал дьявол, оттого и сразил он веру твою…»
Как-то раз подозвал меня отец Лазар. Мы уединились и, ласково расспросив меня, он сказал: «С коих пор ищу такого книжника. Ибо ни я, ни Теодосий не удостоены грамоте. Принимаю тебя для того, чтобы записывал ты для потомков учение наше». Я попросил дозволения подумать, но он сказал: «Испугался того, что творим мы? Коль ищешь истину, должно тебе иметь силы, чтобы вынести её. В людях сих — сила божья. Из неё рождается новое слово, ибо человек подобен металлу — чтобы очистить, следует расплавить его. Так поступил и Христос. Ибо сказано: «Камень, отринутый каменщиками, станет краеугольным камнем…»
