Верёвки, которыми были связаны руки, сохранились хорошо, были витые, светло-жёлтого цвета. Распустившийся конец одной из таких верёвок давал повод считать, что верёвка сделана из бумаги, по-видимому, немецкого происхождения, так как бумажные верёвки в Советском Союзе не делаются.
Ткани тела трупов, доступные осмотру, лица, шеи, рук имели преимущественно грязно-зеленоватый цвет, в отдельных случаях грязно-коричневый, но полного разрушения тканей гниением не было. В отдельных случаях был видны обнажённые сухожилия белесоватого цвета в части мышц. В ряде случаев в головах трупов в области затылка или лба были видны круглые отверстия, сходные с отверстиями пулевых ран и в тех случаях гниение тканей головы было выражено сильнее.
Во время моего пребывания на раскопках на дне большой ямы работали люди по разборке и извлечению трупов. Для этого они применяли лопаты или другие инструменты, а также брали трупы руками, перетаскивая их за руки, за ноги и одежду с места на место. Притом они действовали довольно грубо и решительно, но ни в одном случае не приходилось наблюдать, чтобы трупы распадались или отрывались их отдельные части, это указывало на сохранность и прочность тканей тела и одежды. Учитывая всё вышеизложенное, я пришёл к выводу, что давность пребывания трупов в земле не три года, как то утверждали немцы, а значительно меньше. Зная, что в массовых могилах гниение протекает быстрее, чем в одиночных, и тем более без гробов, что одежда и металлические части в таких случаях тоже менее устойчивы и сопоставляя „выставленный“ немцами срок давности события три года с тем, что удалось обнаружить на месте раскопок, я пришёл к выводу, что массовый расстрел был произведён около полутора лет тому назад и может относиться к периоду осени 1941 года или весны 1942 года.
В результате посещения раскопок я укрепил моё убеждение, что совершённое массовое злодеяние — дело рук немцев».
Немцев в этом вопросе подвели два момента. Первый фактор — климат. Формально, по календарю, весну 1940 года отделяет от весны 1943-го три года, а осень 1941-го — полтора. То есть вроде бы можно и перепутать. Но это формально, а фактически зимой у нас холодно, и на разложении тел это тоже сказывается, даже при том, что на глубине пяти-десяти метров зимой теплее, чем на поверхности (но какие зимы-то были!), а летом прохладнее. А если считать тёплые сезоны, то получается, соответственно, три и один, а это уже большая разница. Даже в январе 1944 года, когда проводила исследование группа советских судмедэкспертов, разница была четыре и два сезона, то есть вдвое больше, а не на 25 %, как было бы по календарю.
