Чтобы подогреть мой интерес к работе, хозяин говорит, что он в восторге от своего бизнеса, так как он предоставляет неограниченные возможности для знакомства с самыми разными людьми, и в первую очередь с женщинами. Он даже сказал мне по секрету, что столько знает о женщинах, что собирается написать на эту тему книгу. Мне это тотчас напомнило Эйлиена и Эду, которые все время собирались сделать то же самое. Ему сорок лет, и он носит на безымянном пальце бриллиантовое кольцо, что придает его руке некий элемент женственности. Когда я вижу эту руку, то всегда вспоминаю, что мне никогда не нравились мужские руки, украшенные кольцами, в том числе и обручальными. Поэтому я всегда отводил взгляд в сторону, когда мой отец протягивал руку, чтобы взять стакан, либо для приветствия, либо для того, чтобы просто попросить что-нибудь. К счастью, шеф возложил всю ответственность за работу на меня и приходил только затем, чтобы взять полученные за день деньги. Когда его длинные холеные пальцы начинают считать банкноты и складывать в кучки монеты, я иду заниматься каталогом и говорю ему «до свидания». Шеф постоянно торопится, потому что его всегда кто-нибудь ждет, но кто, он не говорит, хотя по всему видно, что речь идет об одной из тех женщин, которых он так хорошо знает.
Раньше, чтобы показаться на людях, мне нужно было выйти на улицу, то есть одеться и выйти из дома, закрыть за собой дверь и направиться к тому месту, которое именуется «на людях». Теперь можно сказать, что я постоянно нахожусь «на людях». Единственное, что мне нужно сделать, – это ждать, пока другие выйдут из своих домов и явятся в «Аполлон», чтобы взять напрокат какую-нибудь видеокассету. Зима так холодна, так ужасна, что клиенты приходят взять или возвратить кассеты в перчатках, шапках и шарфах. Создается впечатление, что в выходные дни люди только тем и занимаются, что смотрят всевозможные киноподелки и заставляют смотреть их своих детей. И не потому, что они в буквальном смысле низкопробные, а потому, что когда люди прикасаются к футляру кассеты украшенными обручальными кольцами руками, они превращают их в таковые. И не важно, хорош фильм или плох, они его слюнявят, уничтожают, превращают в некую мешанину в своих головах. А то еще одно: то, что я называю про себя «кормом для свиней». Впрочем, те, кто просит у меня порнофильмы или «что-нибудь этакое», по крайней мере имеют определенные вкусы. Они – другое дело. Странная вещь, потребители обычных фильмов иногда просят порнографию, а потребители порнографии не просят обычных фильмов. Все это пугает меня и вызывает к ним уважение.
