— Если не перестанем, то так оно все и кончится.
Я только со второй попытки смогла ответить:
— Тогда перестанем, потому что я хочу для тебя не так.
Он оперся на локоть — вторая рука тихо бродила по моему голому животу. Будь у меня меньше метафизической силы, сейчас он бы играл с вполне реальными шрамами, а так — тигр-оборотень, пытавшийся выпустить мне кишки, не оставил ни следа.
— Ты вдруг стала очень серьезна.
— Просто подумала, что будь я метафизически слабее, ты бы сейчас мог играть со шрамами.
Он тронул меня за лицо:
— Анита, не думай о том, что мы потеряли. Думай о том, что у нас есть.
Я улыбнулась ему, поскольку он этого хотел.
— Получается, ты просишь не думать о схватке, в которой мне могли бы остаться шрамы, и о том, кто погиб, чтобы меня спасти.
Лицо его стало серьезным и нежным:
— Вот теперь ты это поняла. — Я хотела возразить, но он положил палец мне на губы и сказал: — Дальнейший разговор на эту тему мне не поможет прийти в настроение.
Я улыбнулась, прямо в этот палец у меня на губах. Он отодвинулся, и я смогла сказать:
— Мне кажется, ты все еще в настроении.
— Девочкам намного легче, — сказал он. — Посмотреть вниз — и сразу все ясно.
— Вот это мне нравится в мальчиках.
Он тихо засмеялся:
— Я заметил.
Снова он прижался ко мне, показывая, что все еще вертикален, но не совсем еще тверд.
— Так что настроение у меня несколько упало, и давай бросим серьезные мысли. Думай только о сейчас и обо мне.
Я посмотрела ему в лицо. Тело его выражало радость, но лицо было серьезнее обычного. Наверное, этого следовало ожидать, но Джейсон всегда такой радостный партнер. В сексе по крайней мере — последующие постельные разговоры могли быть глубокими до психотерапии, но секс всегда неосложненный.
— Опять у тебя серьезное лицо, — упрекнул он.
— Я сделала, как ты просил, — стала думать о тебе.
— Зачем тогда так серьезно? — нахмурился он.
Я подсунула руку ему под шею, под короткий шелк волос, погладила, притянула его к себе.
— У тебя такие мягкие волосы, каких мне в жизни трогать не доводилось.
— Мягче, чем у Натэниела?
— Да, — ответила я и попыталась притянуть его для поцелуя.
— Врешь, — сказал он, упираясь рукой и не приближаясь.
— Вру?
— Я же был с вами двумя, не забывай. У него волосы как мех на коже.
— Да, но это не просто мягкость. У его волос другая текстура.
— У Жан-Клода мягкие волосы.
Я нахмурилась:
— Да, но не такие, как у тебя. Волнистые волосы никогда не бывают так мягки, как прямые.
— У Ашера волосы как пена.
