— Вы тоже должны воспользоваться поездкой, — любезно предложил он. — Посмотрите памятники, музеи, сходите в театр…
Она снова улыбнулась ему, на этот раз уже веселее, но отрицательно покачала головой.
— Я чувствую себя здесь потерянной, этот город внушает мне страх. И потом тут ваши дети.
— И что?
— Я обещала вашей жене не спускать с них глаз.
— Моей жене на них плевать! — вырвалось у него. Она была удивлена злостью, внезапно нахлынувшей на него, он ведь всегда держал себя в руках.
— Вы несправедливы, — пробормотала она. — Магали очень беспокоится за них.
— Да, это она может! Пример, который она им подает, прискорбен. Они могут подумать, что у нее сонная болезнь, последствие помутнения разума и галлюцинаций. Если бы вас не было рядом с ними, я бы не смог их там оставлять.
Комплимент так взволновал ее, что она отвернулась к витринам. В любом случае она не должна была смотреть на него, она знала его лицо наизусть, так же как все нюансы его взгляда и улыбки. Она знала, что он все еще был влюблен в Магали, что он приходил в отчаяние при виде того, как та погибала от алкоголизма, но что он не позволил бы утянуть себя в этот ад. Она знала, что никогда не осмелится увидеть в нем не только хозяина, к тому же она теряла самообладание, когда он говорил ей больше десяти слов.
— Мы увидим Поля на Сен‑Силивестер? — спросила она, в конце концов.
— Конечно! Мы всегда собираемся вечером 31‑го, он придет со своими родителями.
До сих пор она не осмеливалась задать этот вопрос, но часто думала о маленьком мальчике. Он стал самым младшим ребенком в семье после гибели Филиппа, и она надеялась, что он справился с этим горем.
— У него все хорошо, — сказал Винсен. — Шанталь старается не слишком его опекать и доверяет его нам время от времени по четвергам, чтобы он мог видеться со своими кузенами. Знаете, мне было лет двенадцать, когда мне сообщили, что моя сестра Бет погибла в Равенсбрюке и… Если быть честным, это возраст, когда все быстро забывается.
Несмотря ни на что, Хелен, в конце концов, внимательно посмотрела на него и заметила две маленькие морщинки в уголках рта, грусть его улыбки, усталый вид.
— Итак, Поль придет в канун Нового года, — продолжил он, — и мы все поцелуемся в полночь. Я начну с вас, согласны?
Это была всего лишь шутка, но, тем не менее, она почувствовала, что вся покраснела.
— Ладно, мне надо идти, — добавил он.
Он подошел к Сирилу и Виржилю, которые снова о чем‑то спорили.
— Мальчики, поручаю вам довезти всех до дома, уже поздно. Первый, кто не подчинится Хелен, будет иметь дело со мной.
