— Что случилось?
Она показала жестом: помоги подняться. Потом, встав (и покачиваясь), притянула его голову к своей, ухо ко рту. От Эли сильно и остро пахло, и Юра узнал этот запах: политая мазутом падаль. Там, не доезжая немного до ворот бывшего пионерлагеря, или дома отдыха, или чего-то подобного — поставленного на месте старого монастыря, — там стоял этот запах…
— Нам нельзя говорить, — прошептала она еле слышно. — Нельзя говорить и нельзя сходить с тропы.
— Почему?
— Это смерть.
— Но я же их всех…
— Не от них. Но мы все всё видели.
— Что видели?
— Что с человеком делается. Да ты же сам слышал — тут кто-то застонал, и это сразу появилось.
— Шум в деревьях?
— Да.
— Понял. Ладно, молчим и изъясняемся жестами. Это, наверное, из-за той дряни, которой вас обмазали?
Эля кивнула.
Толстяк вернул Юре нож.
Костёр между тем разгорелся. Освобождённые люди молча окружали Юру. Смотрели. Смотрели… странно.
Он откашлялся.
— Я — сотрудник МАБОП, межгосударственного альянса по борьбе с оргпреступностью, — начал он. — Стало известно, что всех вас ведут на убой. Меня послали вас спасти…
В каком-то смысле так оно и было.
— Кто служил в армии?
Поднялись три руки.
— Разберите оружие и патроны. Я сейчас схожу за припасами, это недалеко, и вернусь.
Эля сделала знак: подойди. Юра подошёл и наклонился.
— Убери, пожалуйста, трупы. Страшно. А нам нельзя уходить с тропы… И ещё: следом за нами может идти ещё одна группа.
— Ночью? — не поверил Юра.
— Кто их знает. Они там просто кого-то ждали, поэтому не шли. Злые были. Но ты прав, наверное, — ночью они вряд ли пойдут…
— Понял, всё понял. Ладно, мужики, давайте по-быстрому займёмся трофеями.
Когда убитых освободили от всего, что можно было использовать, Юра волоком оттащил трупы в лес и прикрыл ветками. Вернулся, заодно прихватив автомат и патроны убитого в стороне от стоянки Грача.
— Ждите, я быстро.
Николай Ильич спал, завернувшись в брезент, головой на чемоданчике. То ли услышав шаги, то ли почувствовав свет, он приподнялся на локте, прикрываясь от фонарика.
— Это я, — сказал Юра, для убедительности посветив в лицо и себе; глаза он плотно зажмурил — нужно беречь родопсин. — С бандосами всё, но есть новая проблема…
Он рассказал про невозможность сойти с тропы. Учитель внимательно слушал.
— Что-то краем мозга я об этом помню, — сказал он. — Но поскольку никогда сам дела не имел…
— Я вот ещё что сообразил, — сказал Юра. — Когда Тайва и этот второй парнишка подъехали на телеге, они сказали, что экипаж подан. Так что — они участвовали во всём этом? Они через Бархотку их должны были везти? Или как?
