— У нее возникли для этого какие-то основания?
— Ну, она что-то упомянула о внесении платы за обучение сына-студента... Короче, как известно, денег не хватает никогда и никому. У каждого своя жизнь, свои расходы. Словом, я сочла доводы квартирной хозяйки безосновательными и продолжала платить как прежде. Это ее разозлило, мы повздорили, и она пригрозила, что подаст на меня в суд.
— И подала? — сочувственно спросил Саймон.
Викки снова вздохнула.
— Судя по всему, да. Я ничего не знала и преспокойно отправилась в поездку. Здесь-то все и выяснилось...
Они помолчали. Спустя некоторое время Саймон вдруг спросил:
— А где же твои вещи?
— У меня одна дорожная сумка. Правда, тяжелая. Поэтому я сдала ее в багаж. Но по прибытии не забрала, захотелось прокатиться в Париж налегке.
Викки произносила эти слова, а сама думала: только бы он не начал расспрашивать меня об оставленной в аэропорту сумке!
Это было самое слабое место во всей выдуманной на ходу истории. Собственное объяснение о желании отправиться в Париж налегке представлялось Викки малоубедительным. Но ведь не скажешь Саймону, что сумка мешала слежке, объектом которой является он сам!
— Наверное, это глупо, но я подумала, что устроюсь, а потом вернусь за сумкой, — поспешно добавила Викки. — А позже, когда я уже находилась здесь, мне пришло в голову, что наверняка можно сделать так, чтобы мой багаж доставили в гостиницу.
— Конечно, можно, — кивнул Саймон. — Завтра поговорим об этом с портье. Он позвонит в аэропорт и все уладит.
Несколько мгновений Викки хмуро смотрела через балконный проем на темное, усыпанное звездами небо.
— Уладит? Сомневаюсь. Допустим, мою сумку доставят в гостиницу, а дальше что? Ведь это не решит моих проблем. Денег у меня не появится. Мне даже не на что вернуться домой!
— Ладно, не горюй, — сказал Саймон. — Все как-нибудь решится.
Викки невесело усмехнулась.
— Как?
— Конкретного ответа у меня нет. Зато я точно знаю, что вечером многие вещи видятся в мрачном свете. А утром взойдет солнышко и ты проснешься в другом настроении. — Саймон поставил на стол опустевший бокал. — А там, глядишь, и отыщется какое-нибудь решение. Вот увидишь, все у тебя будет хорошо!
— Мне бы твою убежденность, — буркнула Викки. Она одним глотком допила остатки шампанского и тоже поставила бокал, цокнув плоской частью ножки по стеклянной столешнице. Поднимаясь из кресла, Викки слегка покачнулась. Потом подошла к открытому балкону и немного постояла на пороге. Наконец обернулась и взглянула на Саймона. — Не возражаешь, если я воспользуюсь ванной? Хочется смыть дорожную усталость.
