Он откинулся в кресле. Доминик скользила глазами по светло-серому костюму, элегантно обтягивающему широкие плечи, по бледно-розовой рубашке и галстуку цвета красного вина. Сколько она помнила Маркуса, он никогда не придавал большого значения одежде. Куда важнее для него были интересы короля и страны. Однако он из тех мужчин, на которых и джинсы с рубашкой поло смотрятся словно королевская мантия.
«Осторожнее, Доминик!» — предупредила она себя. Когда-то, еще девочкой, принцесса жила и дышала мыслями о Маркусе Кенте. Но теперь она — взрослая женщина; а мужчина, сидящий перед ней, много лет назад ясно дал понять, что особа королевской крови никогда не станет для него чем-то большим, чем просто другом. Один раз она выставила себя на посмешище — и подобной ошибки не повторит.
— Я давно собирался зайти к вам и... и выразить свои соболезнования, — заговорил он. — Но, как вы, должно быть, догадываетесь, не мог найти времени. Все эти хлопоты — расследование происшествия, заявления для прессы... Кроме того, поскольку теперь страной правит Николас, его необходимо ввести в курс всех государственных дел...
— Соболезнования? Вы хотите сказать... — Что-то сжало ей горло. — Тело отца нашли?
Маркус покачал головой и хотел что-то ответить, но умолк, когда на балконе появилась горничная в черно-белой униформе с серебряным подносом.
Поставив поднос на столик, пожилая служанка хотела разлить кофе, но Доминик остановила ее, сказав:
— Спасибо, я сама.
Сделав книксен, горничная удалилась.
— Вам кофе или сок? — повернулась Доминик к Маркусу.
— Кофе. Со сливками и без сахара.
Доминик потянулась за чашкой. Хрупкий позолоченный фарфор звякнул в ее дрожащих руках.
Маркус, привстав, поспешно взял у нее чашку и блюдце.
— Позвольте мне, — мягко предложил он. — Вы можете обжечься.
— Простите, Маркус, — пробормотала она. — Похоже, нервы у меня не в порядке.
— Я бы удивился, если бы было иначе, — невесело улыбнулся он.
Господи, в каком она состоянии! А ведь именно на Маркуса Доминик всегда старалась произвести впечатление своей душевной силой и невозмутимостью. Теперь же, похоже, от одного взгляда на него готова рухнуть в обморок. Что за дурацкая слабость!
Он указал на вторую чашку, и Доминик утвердительно кивнула.
— Вернемся к аварии, — заговорила она, когда Маркус налил ей кофе. — Вы узнали что-нибудь новое?
Маркус неторопливо подлил в свой кофе сливок, затем устремил на принцессу серьезный взгляд своих удивительных глаз цвета морской волны.
