— Это бесполезно, — сказала Ребекка, уперши руки в бока.
Не стоило ей привлекать внимание к своим женским округлостям, так смело представленным на картине за ее спиной.
— Мы можем разрешить это прямо сейчас, — ответил Лео. — Вы можете снять одежду и позволить нам увидеть правду.
Женщины покраснели и испепелили Лео презрительными взглядами.
Но Джулиану вовсе не хотелось, чтобы правда открылась так легко. Ему нужно было под прикрытием пари разузнать все подробно.
— Я предвкушаю удовольствие открыть правду, — продолжал Лео, — и ваши мотивы. Они интригуют меня больше всего.
Ребекка снова натянула шляпу на голову и скрыла под ней роскошную гриву своих волос.
— А теперь, когда вы достаточно поразвлеклись, освободите нам дорогу.
Шляпа затеняла большую часть ее лица, оставляя в полосе света только пухлые губы. Джулиан почувствовал, что слишком возбужден, и, прежде чем совершить глупость — например, потребовать у нее поцелуя на глазах у всех, — отступил в сторону.
Однако вместо того, чтобы направиться к выходу, Ребекка повела своих подруг назад к картине.
— Что это вы делаете? — ошеломленно произнес Джулиан, когда они положили руки на раму картины.
— Забираем то, что принадлежит нам, — ответила она, не глядя на него.
— Клуб купил эту картину у художника вполне законно, — возразил он.
— Она вовсе не предназначалась для клуба, — хмуро и с досадой промолвила Элизабет.
— Вы хотите сказать, что она была предназначена для частного собрания? — медленно произнес Питер. — Что ж, Элизабет, в этом есть смысл… Тем более учитывая, кто ваш брат. Однако вы просчитались.
— Вы все просчитались, — добавил Джулиан.
— Сюзанна, повтори это для меня по буквам. Я не уверен, как это пишется, — окликнул ее Лео.
Она проигнорировала его пьяное подшучивание.
— Но вы ведь наверняка не хотите, чтобы все мужчины видели ее во время вашего пари, — сказала Ребекка. — Что, если и у других возникнут те же идеи?
— Вам нужно было подумать об этом раньше. До того как вы стали позировать, — произнес Джулиан, задумавшись о том, узнал ли кто-то еще этот злосчастный алмаз… на картине или на балу… на ее изящной шейке. А может быть, никого больше не интересовал этот подарок магараджи, горько подумал он, глядя на алмаз, сияющий на них с картины. Почему она поступила так глупо: надела его на публику?
Потому что считала: ее тайна хорошо скрыта во Франции.
Тряхнув головой, Ребекка потребовала:
— А что мы получим, если никто из вас не установит истину?
