Я утверждаю с полной ответственностью, что выработке этого секретного документа, в котором коммунизм ни словом не упоминается, были посвящены полтора года переговоров между японским военным атташе и германским дипломатом высшего ранга…
Это соглашение с Японией откроет путь войне, которая может охватить не один континент, а два и даже больше».
Нужно ли рассказывать, какой переполох был поднят в Берлине после этой разоблачительной речи.
Что же касается моего вклада в это дело, то Москва расценила это как триумф. Я был представлен к ордену Ленина. Представление получило одобрение во всех инстанциях, но документы были затеряны в период чистки в Красной Армии. Я так и не получил эту награду.
Реакция американской стороны на германо-японский секретный пакт привлекла мое внимание, когда я находился уже в Соединенных Штатах. В январе 1939 года Гитлер назначил своего личного адъютанта капитана Фрица Видемана генеральным консулом в Сан-Франциско. Фриц Видеман был командиром Адольфа Гитлера во время первой мировой войны и является одним из его самых близких соратников. Назначение такой фигуры на этот, на первый взгляд, маловажный пост на Тихом океане свидетельствовало об эффективности германо-японского секретного пакта. Гитлер включил в свои планы даже возможность совместных с Японией маневров на Тихом океане.
Генерал-лейтенант Осима получил в октябре 1938 года повышение, став послом Японии в Германии, и в ноябре того же года состоялось вручение его верительных грамот.
Как же повлиял пакт Берлин — Токио на внешнюю политику Кремля? Как отреагировал Сталин на эту замаскированную акцию Гитлера против Советского Союза? Сталин продолжал действовать одновременно по двум направлениям. Маневры, которые он совершил для видимости, известны теперь всем. Он упрочил свои связи с Францией специальным договором и стал настаивать на создании союза. С Чехословакией он заключил соглашение о взаимопомощи. Он организовал кампанию единого антифашистского фронта. По его указанию Литвинов начал кампанию за создание системы коллективной безопасности, за сплочение всех великих и малых держав в защиту Советского Союза от германо-японской агрессии. Он вмешивался в дела Испании для приобретения более тесных связей с Парижем и Лондоном. Но все эти демонстративные операции были рассчитаны на то, чтобы произвести впечатление на Гитлера, и имели под собой одну лишь цель — добиться сговора с Германией. Германо-японский пакт был едва подписан, а Сталин уже направил в Берлин в качестве торгпреда своего личного эмиссара Давида Канделаки с тем, чтобы он, минуя обычные дипломатические каналы, любой ценой вошел в сделку с Гитлером. На заседании Политбюро, состоявшемся в это время, Сталин с уверенностью сообщил своим соратникам:
