— Это Стоунхендж! — торжественно объявила тетя. — Очень древнее место. Говорят, что в давние времена его создали язычники, чтобы здесь поклоняться своим богам и на восходе солнца приносить кровавые жертвы.
В тот момент при виде возвышающихся из снега могучих плит мне показалось кощунственным думать об их рукотворном создании. Из коляски я не могла хорошо рассмотреть все, но и увиденное потрясло меня. Я думаю, тетушка поняла это, так как обняла меня и пообещала вернуться сюда, чтобы внимательно изучить руины. Так и сидели мы с ней, обнявшись и провожая взглядом одиноких, обдуваемых со всех сторон, вековых гигантов, пока они не скрылись из виду.
В Гаден-Роуз мы прибыли уже в сумерках. Деревня была точь-в-точь похожа на Филдмор, хотя гораздо больше. Пока мы проезжали по улицам, я увидела старую церковь, каменный колодец в центре маленькой площади, утиный пруд, сейчас покрытый льдом, и ряды коттеджей из красных кирпичей и серого камня.
— Единственное, что делает это место особым, — рассказывала мне тетушка в дороге, — это обилие дикой розы, отчего деревня и получила свое название — Гаден-Роуз. Цветок розы есть даже в гербе Китчестеров, как символ и неотъемлемая часть здешнего пейзажа.
Весной, вдыхая сладкий розовый аромат, я вспомнила эти слова. И действительно, пышные заросли, переплетаясь, окутывали всю деревню от самых окраин до центральной улицы. Большинство жителей пользовались этим, окружая сады живой изгородью из дикой розы. Воздух с весны до поздней осени был наполнен стойким пряным ароматом, и казалось, что он настолько осязаем, что можно коснуться его рукой и ощутить вязкие, липкие струи.
Для меня же розы стали неотъемлемой частью тех кошмарных событий, которые произошли в этих местах через несколько лет после моего приезда. Сейчас, когда я пишу эти строки, то с ужасом вспоминаю колючие кустарники с ярко-красными цветами, так похожими на кровь, которая беззвучно капала с их лепестков.
Сильвер-Белл был примечательным домом. И не оттого, что стоял почти в стороне от деревни у самой опушки леса. А оттого, что весь был увешан серебряными колокольчиками. На дверях, на полках над каминами, на светильниках, на канделябрах и на креслах — колокольчики были везде. И даже в ночные часы дом не переставал издавать мелодичные трели.
— Колокольчики — лучшее средство развеять хандру! — В который раз заявляла тетушка старушке Финифет, когда у них возникал очередной спор о нужности этих необычных безделушек в доме. — Вспомни сама, доктор Ливингтон посоветовал слушать что-нибудь приятное.
